1. Тематика лирики Бунина.
Александр Александрович Блок однажды отозвался о творчестве Бунина Ивана Алексеевича следующим образом – «Мир Бунина – это мир зрительных и звуковых впечатлений». И я полностью согласен с этим высказыванием, характеризующим произведения великого писателя и поэта.
Стоит отметить, что в своём раннем творчестве Бунин много внимания уделял описанием природы, своей маленькой родины. Его поэзия была обогащена бурными красками. При этом в его произведениях всегда прослеживалась лёгкая грусть и наблюдательность.
Лирический герой произведений Бунина не имеет возраста. Он выше лет. Он наблюдает за окружающим миром, природой, её величием и красотой. У лирического героя произведений Бунина прослеживается стремление достичь гармонии с окружающим миром. Он хочет слиться с природой, стать с ней одним целым. При этом он начинает ценить что-либо обычно после того, как это потеряет. Так устроены большинство людей. Так устроен и лирический герой Бунина.
В лирике Бунина постоянно затрагивается темы любви и смерти. Он считает, что любовь – это приземлённое чувство, единственное которое способно сделать человека счастливым. Увы, в лирике Бунина любовь слишком часто является недосягаемой, неразделённой.
При этом смерть в лирике Бунина – это некий итог жизни человека. Неотъемлемая часть самой жизни. И в этом он прав. Лирика Бунина всегда искренна, правдива, честна. И в этом её огромное значение и заслуга.
Бунин вырабатывает свой собственный стиль в русле прочных классических традиций. Он становится признанным поэтом, достигнув мастерства прежде всего в пейзажной лирике, потому что его поэзия имеет прочную основу - "усадебную, полевую и лесную флору Орловщины", родной поэту среднерусской полосы. Этот край, по словам знаменитого советского поэта А. Твардовского, Бунин "воспринял и впитал в себя, и этот запах впечатлений детства и юности достается художнику на всю жизнь".
Одновременно со стихами Бунин писал и рассказы. Он знал и любил русскую деревню. К крестьянскому труду он проникся уважением с детства и даже впитал "на редкость заманчивое желание быть мужиком". Закономерно, что деревенская тема становится обычной в его ранней прозе. На его глазах русские крестьяне и мелкопоместные дворяне нищают, разоряется, вымирает деревня. Как позже отмечала его жена, В. Н. Муромцева-Бунина, его собственная бедность принесла ему пользу - помогла глубоко понять натуру русского мужика.
И в прозе Бунин продолжал традиции русской классики. В его прозе - реалистические образы, типы людей, взятых из жизни. Он не стремится к внешней занимательности или событийно развивающимся сюжетам. В его рассказах - лирически окрашенные картины, бытовые зарисовки, музыкальность интонаций. Ясно ощущается, что это проза поэта. В 1912 году Бунин - в интервью "Московской газете" - скажет, что не признает "деления художественной литературы на стихи и прозу".
Бунин вступил в литературу стихами. Он говорил: «Я поэт больше, чем писатель». Однако у Бунина поэт – это человек особого взгляда на мир. Говоря о его лирике, мы не можем четко различить темы его поэзии, потому что поэзия и проза у Бунина как бы идут рядом. Его лирика – это совокупность тонких тематических граней. В поэзии Бунина можно различить такие тематические грани, как стихотворения о жизни, о радости земного бытия, стихотворения о детстве и юности, об одиночестве, о тоске. То есть Бунин писал о жизни, о человеке, о том, что трогает человека.
Одна из таких граней – это стихотворения о мире природы и мире человека. Стихотворение «Вечер» написано в жанре классического сонета. У Шекспира и у Пушкина сонеты о любви, философские сонеты. У Бунина же в сонете воспеты мир человека и мир природы.
В творчестве Бунина многообразное освещение получила и тема смерти. Это как гибель России, так и смерть отдельного человека. Иногда смерть разрешает все противоречия, является источником очищающей силы, а иногда, как в рассказе «Господин из Сан-Франциско», позволяет увидеть жизнь человека в ее истинном свете. В этом произведении И.А.Бунин обличает власть денег, еще одной мнимой ценности, утверждая, что никто не в силах победить законы природы. Ведь главный герой умирает в самое «неподходящее» для него время. Теперь уже никакие деньги не могут оплатить уважительного отношения к бездыханному телу. Богатые пассажиры парохода веселятся на палубе, а «глубоко под ними, на дне темного трюма», стоит гроб господина, который некогда планировал развлекаться целых два года. Гроб в трюме – своеобразный приговор бездумно веселящемуся обществу, напоминание о том, что богатые люди отнюдь не всесильны и не могут за деньги купить свою судьбу. Богатство далеко не залог счастья. Оно определяется не мнимыми, сиюминутными, а вечными, истинными ценностями.
Бунин классичен. Он вобрал в свое тв-во все богатство русской поэзии ХIХ в. и нередко подчеркивает эту преемственность в содержании и форме. В стих-ии «Призраки» он демонстративно заявляет: «Нет, мертвые не умерли для нас!». Зоркость к призракам для поэта равнозначна преданности ушедшим. Но это же стих-е свидетельствует о чуткости Бунина к новейшим явлениям русской поэзии, об интересе его к поэтич. интерпретации мифа, к передаче иррационального, подсознательного, грустно-музыкального. Отсюда – образы призраков, арф, дремлющих звуков, родственная Бальмонту напевность.
Поэзия любви Бунина предвосхищает цикл рассказов «Темные аллеи». Стихотворения отражают разные оттенки чувств. Стихотворение «Печаль ресниц сияющих и черных…» проникнуто печалью любви, печалью прощания с любимой .
Наряду с такими вечными ценностями жизни, как красота природа, любовь, добро, слияние с окружающим миром, труд, неустанное познание истины, есть, по Бунину, и еще одна – владение родной речью, приобщение к Письменам. В стих-ии «Слово» поэт ставит это человеческое достояние как особый, бессмертный дар. Это именно тот «глагол», который может превратить человека в бога, а поэта – в пророка. Это именно та ценность, кот. «в дни злобы и страданья, на мировом погосте оставляет людям надежду на спасения.
Итак, основные черты лир. поэзии Бунина – стремлений к описат. подробности, яркость конкр. деталей, классич. простота, лаконизм, поэтизация вечных человеч. ценностей, и в первую очередь – родной природы. Богатство подтекста, частое обращение к символике, тесная сращенность с рус. прозой, в частности с повелистикой Чехова; тяготение к философичному частые переклички с собств. рассказами.тяготение к философичному частые переклички с собств. рассказами.
2. Художественное осмысление ценностей жизни и беспощадный уход времени на примере «Антоновских яблок».
Все рассказы Бунина посвящены главному: созданию характеров из разных социальных
групп. Он был аристократом духа, наследником и хранителем культурной традиции, она была для него священна. Для
творчества Бунина также важно проникновение в мир переживаний, так как его всегда интересовал человек, его отношение к миру, его любовь, мужество, обреченность, страдание, гибель. Поэтому его произведения
пронизывает «особый аромат вечных ценностей», раскрытых в особой бунинской манере.
«Антоновские яблоки» принесли Бунину славу, они были признаны «шедевром новейшей прозы». Рассказ соткан из воспоминаний об уходящей старой жизни. Автор отчаянно переживает ее тихое увядание. Бунин - мастер изобретать неуловимые состояния души, «удерживать внимание на этом неуловимом», в этом он близок к импрессионистам.
«Антоновские яблоки» - пример высокой прозы: слова, в своеобразный узор, передают аромат антоновских яблок, аромат старинной дворянской жизни с ее понятием чести, благородства
и красоты. «Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и -
запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип
телег». С запахом антоновских яблок связана в воспоминаниях вся прошлая жизнь. Сад у тетки Анны Герасимовым славился своими
яблонями, соловьями и горлинками. В доме прежде всего чувствуется запах яблок, а потом уже все остальные запахи.
Вспоминается автору и его покойный шурин Арсений Семенович, любитель охоты и гостеприимный хозяин. Страницы, посвященные
описанию охоты, наполнены звуками и запахами леса, пронзительным ощущением молодости и силы. Описание фамильных портретов
в хозяйской библиотеке вперемежку с воспоминаниями бабушки пробуждают грусть по уходящей старинной жизни. И в последней, четвертой
части рассказа, начинающейся со слов «запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб», повествуется о жизни настоящей, которая увы, лишена прежней прелести.
Умерли все, кто жил в старинных усадьбах, умерла Анна Герасимова,
застрелился Арсений Семенович. Настоящая жизнь, в которой отсутствует запах антоновских яблок, полна бедности и обнищания.
Уже совсем по-другому живут мелкопоместные дворяне, хотя в их жизни так же присутствуют и деревенский быт с его тяготами, и охота,
и долгие вечера с картами и песнями. Но... исчез тот особый аромат, с которым связан у автора аромат антоновских яблок.
Наиболее ёмко и совершенно философские размышления И.А. Бунина о прошлом и будущем, тоска по уходящей патриархальной России и понимание катастрофичности грядущих перемен отразились в рассказе “Антоновские яблоки”, который был написан в 1900 году, на рубеже веков. Дата эта символична, поэтому и привлекает особое внимание. Она разделяет мир на прошлое и настоящее, заставляет ощутить движение времени, обратиться к будущему. Именно эта дата помогает понять, что рассказ начинается (“...Вспоминается мне ранняя погожая осень”) и заканчивается (“Белым снегом путь-дорогу заметал...”) нетрадиционно. Образуется своеобразное “кольцо” – интонационная пауза, которая делает повествование непрерывным. Фактически рассказ, как и сама вечная жизнь, не начат и не закончен. Он звучит в пространстве памяти и звучать будет вечно, так как в нём воплощена душа человека, душа многострадального народа. В нём отражена история государства Российского.
Особое внимание следует обратить на композицию произведения. Автор разделил рассказ на четыре главы, и каждая глава – это отдельная картина прошлого, а все вместе они образуют целый мир, которым так восхищался писатель.
В начале первой главы описан удивительный сад, “большой, весь золотой, подсохший и поредевший”. И кажется, что жизнь деревни, надежды и помыслы людей – всё это как будто на втором плане, а в центре прекрасный и таинственный образ сада, и сад этот – символ Родины, и включает он в своё пространство и Выселки, которые “...ещё со времён дедушки славились богатством”, и стариков и старух, которые “жили... очень подолгу”, и большой камень около крыльца, который хозяйка “сама купила себе на могилу”, и “овины и риги, крытые впричёску”. И всё это живёт вместе с природой единой жизнью, всё это неотделимо от неё, поэтому таким чудным и далёким кажется образ проносящегося мимо Выселок поезда. Он – символ нового времени, новой жизни, которая “всё громче и сердитее” проникает в устоявшийся русский быт, и дрожит земля, как живое существо, и человек испытывает какое-то щемящее чувство тревоги, а потом долго смотрит в “тёмно-синюю глубину” неба, “переполненную созвездиями”, и думает: “Как холодно, росисто и как хорошо жить на свете!” И в этих словах заключена вся тайна бытия: радость и скорбь, мрак и свет, добро и зло, любовь и ненависть, жизнь и смерть, в них прошлое, настоящее и будущее, в них вся душа человека.
Вторая часть, как и первая, начинается с народной мудрости: “Ядрёная антоновка – к весёлому году”, с добрых предзнаменований, с описания урожайного года – осени, которая была порой престольных праздников, когда народ “прибран, доволен”, когда “вид деревни совсем не тот, что в другую пору”. Проникновенной поэзией согреты воспоминания об этой сказочно богатой деревне с кирпичными дворами, которые были построены ещё дедами. Всё вокруг кажется близким и родным, и над усадьбой, над деревней ощущается удивительный запах антоновских яблок. Этот сладостный запах воспоминаний тонкой нитью связывает в одно целое весь рассказ. Это своеобразный лейтмотив произведения, и замечание в конце четвёртой главы о том, что “запах антоновских яблок исчезает из помещичьей усадьбы”, говорит, что всё меняется, всё уходит в прошлое, что начинается новое время, “наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства”. И далее автор пишет, что “хороша и эта нищенская мелкопоместная жизнь!” И вновь начинает описывать деревню, свои родные Выселки. Рассказывает о том, как проходит день помещика, подмечает такие детали, которые делают картину бытия настолько зримой, что кажется, будто прошлое превращается в настоящее, только при этом привычное, обыденное воспринимается уже как утраченное счастье. Возникает это ощущение ещё и потому, что автор использует большое количество цветовых эпитетов. Так, описывая во второй главе раннее утро, герой вспоминает: “...распахнёшь, бывало, окно в прохладный сад, наполненный лиловатым туманом...” Видит он, как “сучья сквозят на бирюзовом небе, как вода под лозинами становится прозрачной”; замечает он и “свежие, пышно-зелёные озими”.
Не менее богата и разнообразна и звуковая гамма : слышится, “как осторожно поскрипывает... длинный обоз по большой дороге”, раздаётся “гулкий стук ссыпаемых в меры и кадушки яблок”, звучат голоса людей. В конце рассказа всё настойчивее слышится “приятный шум молотьбы”, и “однообразный крик и свист погонщика” сливаются с гулом барабана. А потом настраивается гитара, и кто-нибудь начинает песню, которую подхватывают все “с грустной, безнадёжной удалью”.
Особое внимание в рассказе Бунина необходимо обратить на организацию пространства . С первых строк создаётся впечатление замкнутости. Кажется, что усадьба – это отдельный мир, который живёт своей особой жизнью, но в то же время этот мир – часть целого. Так, мужики насыпают яблоки, чтобы отправить их в город; проносится куда-то вдаль мимо Выселок поезд... И внезапно возникает ощущение того, что все связи в этом пространстве прошлого разрушаются, утрачивается безвозвратно целостность бытия, исчезает гармония, рушится патриархальный мир, изменяется сам человек, его душа. Поэтому так необычно в самом начале звучит слово “вспоминается”. В нём светлая грусть, горечь утраты и одновременно надежда.
Необычна и организация времени . Каждая часть выстраивается по своеобразной вертикали: утро – день – вечер – ночь, в которой закреплено естественное течение времени. И всё-таки время в рассказе необычное, пульсирующее, и кажется, что в конце повествования оно убыстряется: “съезжаются мелкопоместные друг к другу” и “по целым дням пропадают в снежных полях”. И в памяти потом остаётся только один вечер, который провели они где-то в глуши. И об этом времени суток написано: “А вечером на каком-нибудь глухом хуторе далеко светится в темноте зимней ночи окно флигеля”. И символичной становится картина бытия: дорога, заметаемая снегом, ветер и вдали одинокий дрожащий огонёк, та надежда, без которой не может жить ни один человек. И поэтому, по-видимому, автор не разрушает календарное течение времени: за августом следует сентябрь, потом наступает октябрь, за ним – ноябрь, за осенью – зима.
И завершается повествование словами песни, которую поют нескладно, с особым чувством.
Широки мои ворота растворял,
Белым снегом путь-дорогу заметал...
Почему Бунин именно так заканчивает своё произведение? Дело в том, что автор вполне трезво сознавал, что “белым снегом” заносит дороги истории. Ветер перемен ломает вековые традиции, устоявшийся помещичий быт, ломает человеческие судьбы. И Бунин пытался увидеть впереди, в будущем, тот путь, по которому пойдёт Россия, но с грустью понимал, что обнаружить его в силах только время.
Итак, главным символом в рассказе с самого начала и до конца остаётся образ антоновских яблок . Неоднозначен смысл, вкладываемый автором в эти слова. Антоновские яблоки – это богатство (“Деревенские дела хороши, если антоновка уродилась”). Антоновские яблоки – это счастье (“Ядрёная антоновка – к весёлому году”). И наконец, антоновские яблоки – это вся Россия с её “золотыми, подсохшими и поредевшими садами”, “кленовыми аллеями”, с “запахом дёгтя в свежем воздухе” и с твёрдым сознанием того, “как хорошо жить на свете”. И в связи с этим можно сделать вывод, что в рассказе “Антоновские яблоки” отразились основные идеи творчества Бунина, его миропонимание в целом, отразилась история души человеческой, пространство памяти, в котором ощущается движение бытийного времени, прошлое России, её настоящее и будущее.
Одной из главных особенностей прозы И.А.Бунина, обычно сразу отмечаемой учащимися, является, конечно же, отсутствие сюжета в привычном представлении, то есть отсутствие событийной динамики. Учащиеся, уже знакомые с понятиями “эпический” и “лирический” сюжет, приходят к выводу, что сюжет в “Антоновских яблоках” лирический, то есть основанный не на событиях, а на переживании героя.
Первые же слова произведения: “...Вспоминается мне ранняя погожая осень” – несут немалую информацию и дают пищу для размышлений: произведение начинается многоточием, то есть описываемое не имеет ни истоков, ни истории, оно словно выхвачено из самой стихии жизни, из её бесконечного потока. Первым словом “вспоминается” автор сразу погружает читателя в стихию собственных (“мне”) воспоминаний. Сюжет развивается как цепь воспоминаний и ощущений, связанных с ними. Поскольку перед нами воспоминание, то, следовательно, речь идёт о прошлом. Но у Бунина применительно к прошлому употребляются глаголы настоящего времени (“пахнет яблоками”, “становится очень холодно...”, “долго прислушиваемся и различаем дрожь в земле” и так далее). Для лирического героя Бунина описываемое происходит не в прошлом, а в настоящем, сейчас. Подобная относительность времени также является одной из характерных черт бунинской поэтики.
Воспоминание представляет из себя некий комплекс физических ощущений. Окружающий мир воспринимается всеми органами человеческих чувств: зрением, слухом, осязанием, обонянием, вкусом.
Одним из главных образов-лейтмотивов, вероятно, является в произведении образ запаха, сопровождающий всё повествование от начала и до конца. Помимо главного лейтмотива, пронизывающего всё произведение, – запаха антоновских яблок – здесь присутствуют и другие запахи: “крепко тянет душистым дымом вишнёвых сучьев”, “ржаной аромат новой соломы и мякины”, “запах яблок, а потом уже и другие: старой мебели красного дерева, сушёного липового цвета, который с июня лежит на окнах...”, “славно пахнут эти, похожие на церковные требники книги... Какой-то приятной кисловатой плесенью, старинными духами...”, “запах дыма, жилья”...
Буниным воссоздаются особая красота и неповторимость запахов сложных, того, что называют синтезом, “букетом” ароматов: “тонкий аромат опавшей листы и – запах антоновских яблок, запах мёда и осенней свежести”, “крепко пахнет от оврагов грибной сыростью, перегнившими листьями и мокрой древесной корою”.
Особая роль образа запаха в сюжете произведения обусловлена ещё и тем, что с течением времени характер запахов меняется от тонких, едва уловимых гармоничных природных ароматов в первой и второй частях рассказа – к резким, неприятным запахам, кажущимся каким-то диссонансом в окружающем мире, – во второй, третьей и четвёртой его частях (“запах дыма”, “в запертых сенях пахнет псиной”, запах “дешёвого табаку” или “просто махорки”).
Меняются запахи – меняется сама жизнь, её основы. Смена исторических укладов показывается Буниным как смена личных ощущений героя, смена мировосприятия.
Зрительные образы в произведении максимально отчётливы, графичны: “чёрное небо чертят огнистыми полосками падающие звёзды”, “мелкая листва почти вся облетела с прибрежных лозин, и сучья сквозят на бирюзовом небе”, “холодно и ярко сияло на севере над тяжёлыми свинцовыми тучами жидкое голубое небо, а из-за этих туч медленно выплывали хребты снеговых гор-облаков”, “чёрный сад будет сквозить на холодном бирюзовом небе и покорно ждать зимы... А поля уже резко чернеют пашнями и ярко зеленеют закустившимися озимями”. Подобная “кинематографичность” изображения, построенного на контрастах, создаёт у читателя иллюзию действия, происходящего на глазах или запечатлённого на полотне художника: “В темноте, в глубине сада, – сказочная картина: точно в уголке ада, пылает около шалаша багровое пламя, окружённое мраком, и чьи-то чёрные, точно вырезанные из чёрного дерева силуэты двигаются вокруг костра, меж тем как гигантские тени от них ходят по яблоням. То по всему дереву ляжет чёрная рука в несколько аршин, то чётко нарисуются две ноги – два чёрных столба. И вдруг всё это скользнёт с яблони – и тень упадёт по всей аллее, от шалаша до самой калитки...”
Очень важную роль в картине окружающего мира играет цвет. Как и запах, он является сюжетообразующим элементом, заметно изменяясь на протяжении рассказа. В первых главах мы видим “багровое пламя”, “бирюзовое небо”; “бриллиантовое семизвездие Стожар, голубое небо, золотистый свет низкого солнца” – подобная цветовая гамма, построенная даже не на самих цветах, а на их оттенках, передаёт многообразие окружающего мира и его эмоциональное восприятие героем. Но с изменением мироощущения меняются и цвета окружающего мира, из него постепенно исчезают краски: “Дни стоят синеватые, пасмурные... Целый день я скитаюсь по пустым равнинам”, “низкое сумрачное небо”, “посеревший барин”. Полутона и оттенки (“бирюзовый”, “лиловатый” и другие), в изобилии присутствующие в первых частях произведения, сменяются контрастом чёрного и белого (“чёрный сад”, “поля резко чернеют пашнями... забелеют поля”, “снежные поля”). На чёрно-белый фон Бунин-живописец неожиданно наносит весьма зловещий мазок: “убитый матёрый волк окрашивает своей бледной и уже холодной кровью пол”.
Но, пожалуй, наиболее часто встречающимся является в произведении эпитет “золотой”: “большой, весь золотой... сад”, “золотой город зерна”, “золотые рамы”, “золотистый свет солнца”.
Семантика этого образа чрезвычайно обширна: это и прямое значение (“золотые рамы”), и обозначение цвета осенней листвы, и передача эмоционального состояния героя, торжественности минут вечернего заката, и признак изобилия (зерна, яблок), некогда присущего России, и символ юности, “золотой” поры жизни героя.
При всём многообразии значений можно констатировать одно: эпитет “золотой” относится у Бунина к прошедшему времени, являясь характеристикой дворянской, уходящей России. У читателя этот эпитет ассоциируется ещё с одним понятием: “золотой век” российской жизни, век относительного благополучия, изобилия, основательности и прочности бытия.
Таким видится И.А.Бунину век уходящий.
3. Общая характеристика этапов произведения «Деревня», «Суходол», «Чаша жизни».

«Деревня» - выдающееся явление русской прозы начала XX века. Художественное мастерство Бунина сказалось в новой объективной, суровой манере письма, в широком использовании разговорно-бытовой и просторечной лексики, в умелом применении диалектизмов, в разнообразии приемов при портретных характеристиках. Прекрасное знание изображаемого помогло писателю сказать трезвое правдивое слово о жизни крестьянской России, поставить в своей повести существенные вопросы. Этим произведением открывается пора творческого расцвета его большого реалистического таланта.

Новое обращение к современности связано с работой Бунина над большой социально-психологической повестью «Деревня» (1909-1910). В 1909 году Бунин живет в Италии, на острове Капри, где часто видится с Горьким, нередко читает свои произведения в кругу собиравшихся там писателей. К этому времени относится и его знакомство с М. Коцюбинским, высоко ценившим такие крестьянские рассказы Бунина, как «Хорошая жизнь», «Веселый двор» и другие. Замысел повести о путях и судьбах современного русского крестьянства возник в результате глубоких раздумий Бунина над событиями 1905 года и наступившей реакцией в деревне. Горький утверждал писателя в его творческих намерениях. «Вернулся к тому, к чему вы советовали вернуться,- к повести о деревне»,- писал ему Бунин в письме 1909 года.

В новом произведении Бунин показал себя трезвым реалистом. Под его беспощадным пером оживали безрадостные будни старой деревни, обнажалась нищета, невежество, косность быта и психология крестьян. В. Боровский отметил «неожиданность» такого подхода со стороны поэта, еще недавно уходившего от современности, увлеченного экзотическими картинами Индии - «и вдруг, чтобы этот поэт написал такую архиреальную, «грубую» на вкус «утонченных» господ, пахнущую перегноем и прелыми лаптями вещь, как «Деревня».

Суровый тон повести, внимание автора к мрачным и уродливым явлениям жизни во многом объясняется его реакцией на запоздалую народническую традицию слащаво-умиленного, идеализирующего изображения крестьянства. Тем самым Бунин выступил здесь как продолжатель линии Чехова, который в своих рассказах «Мужики», «В овраге» и «На даче», в отличие от многих предшественников и современников, явился «выразителем резко отрицательного отношения к идеализации деревни». В отличие от прежних произведений с их подчеркнуто лирическим звучанием, повесть «Деревня» выдержана в строго объективной манере. Внимание писателя поглощено мыслями и чувствами персонажей, изображением реальных мелочей быта, как бы кричащих о трагизме повседневности. Логика художественных образов говорит сама за себя, свидетельствует о социальной обусловленности крестьянской нищеты, дикости и бескультурья.

В то же время повесть пронизана тревожным беспокойством за будущее страны, которая представлялась Бунину крестьянской Россией. Лиризм не совсем исчезает, скорбные думы автора звучат в «подтексте» произведения, в его общей тональности, в картинах природы, а иногда проявляются в чувствах и речах персонажей.
и речах персонажей. Серия эпизодов деревенской жизни дана через восприятие братьев Тихона и Кузьмы Красовых. Поэт-самоучка Кузьма Красов, один из основных героев повести, нередко выступает как выразитель авторских размышлений и оценок. Всю жизнь отдавший мелким и неприятным ему делам (он был деревенским офеней, служил у гуртовщика, маклеровал, печатал мелкие газетные статейки), Кузьма мечтает учиться, а затем писать о том, чем томится и живет его душа.

Интересно, что этот деревенский поэт, подобно молодому Бунину увлекшийся непротивленческими идеями Толстого, став лицом к лицу с фактами социального зла, отказывается от этой нежизненной теории (его выступление в защиту гонимых украинских крестьян.) В разгар событий 1905 года Кузьма радуется поджогу барских имений, пробуждению активности односельчан. Все эти черты выражают новые элементы народной психики, подмеченные писателем. Однако во взглядах героя немало путаного, противоречивого, происходящего от нечеткости взглядов самого Бунина. И смыслом картин, и некоторыми раздумьями Кузьмы художник стремится убедить читателя, что причины разорения и косности деревни следует искать не только в социальных обстоятельствах, но и в извечных чертах психики русского человека. Его герой приходит к безотрадным выводам о дикости и лености русского народа, высказывает отрицательный взгляд на его историю и современную жизнь.

Второй Красов - Тихон, в отличие от брата-мечтателя, ищущего правду,- носитель эгоистических собственнических интересов. Внук крепостного, затравленного помещичьими борзыми, Тихон Красов вырастает в крепкого деревенского кулака. Умелый, расчетливый, не останавливающийся перед прямым плутовством, он с успехом приумножает свой капитал, торгует, неутомимо скупает у помещиков хлеб на корню, арендует за бесценок землю и в конце концов прибирает к рукам имение помещика Дурново. Отношение Тихона Ильича к революции типично для крупного кулака. Он становится «смутьяном», как только слышит, что будут землю отбирать только у тех, у кого больше пятисот десятин, но «приходила другая весть, что будут и меньше пятисот брать! - и сразу овладевала душой рассеянность, подозрительность, придирчивость».

После первого же нападения мужиков на его усадьбу Тихон мечтает о беспощадной расправе над участниками волнений («Эх, взять бы несколько казаков с плетьми!»). Его тоска и ощущение внутренней пустоты, казавшиеся многим критикам нетипичными для крупного собственника, по справедливому замечанию современного исследователя, связаны «прежде всего с совершенно определенным предчувствием новой, еще более грозной революции и справедливого исторического возмездия».

Общая безотрадная картина деревни сочетается в повести Бунина с неверием в творческие созидательные силы народа. Проблески светлых начал отмечены писателем во многих образах забитых, угнетенных крестьян (Кузьма Красов, Однодворка, Иванушка, Молодая), но нет подлинного просвета в будущее, правдивого показа элементов революционной сознательности и организованности, растущих в деревне.
изованности, растущих в деревне. Напротив, именно деревенские «бунтовщики» (Дениска Серый, шорник, Ванька Красный, Комар) оказываются, в толковании Бунина, пустыми, нелепыми людьми, неспособными к длительному протесту. Революция в глазах автора - это стихийный и бессмысленный разрушающий взрыв, который не в состоянии сдвинуть с места косную деревню. Не случайно тусклая и беспросветная жизнь людей в повести сопровождается, подобно музыкальному аккомпанементу, серыми, тоскливыми, осенними пейзажами, а в финале повести художник рисует белую вьюгу, сковывающую нищую деревушку, и грязные бесконечные поля, охваченные сумеречным туманом.

Контрастом к безотрадному финалу повести Бунина могут служить думы горьковского Егора Трофимова, которому хочется крикнуть «сквозь снежную, тяжелую муть»: «С праздником, великий русский народ! С воскресеньем близким, милый!» Бунин даёт одностороннюю картину деревни. Взявшись за крупную эпическую тему, он, как большой художник, улавливает острые социальные противоречия действительности, настроения крестьян, изображает их горячие речи о земле и свободе, говорит кратко о бунтах, охватывающих весь уезд. Правдиво показаны в повести косность, грубость, бескультурье - отрицательные тяжелые стороны деревенского быта, которые были результатом векового угнетения и, в свою очередь, стали одной из помех на пути к победе революции 1905 года.

В трезвом реализме и суровом социальном обличении заключается большое объективное значение и подлинная сила бунинской «Деревни».
4. Проблема ложного фиктивного существования человека в мире расчета и корысти. «Господин из Сан-Франциско».
“Господин из Сан-Франциско”, в котором писатель описывает трагическую судьбу господина, имя которого никто не запомнил. Автор в рассказе показывает мир бездушия, пошлости, лжи, мир богатства одних и унижения других. Бунин описывает картины жизни людей такими, какими они являются на самом деле. На примере господина из Сан-Франциско писатель хочет показать, что ничтожны те люди, которые стремятся только к богатству, к наживе капитала, которые хотят, чтобы им все подчинялись, которым наплевать на бедняков, прислуживающих им, и на весь мир. Бунин отрицательно относится к своему главному герою. Это видно с самых первых строк, с того, что у героя нет имени. “Господин из Сан-Франциско - имени его ни в Неаполе, ни на Капри никто не запомнил...” - пишет автор. Этот человек всю свою жизнь посвятил накоплению денег, не переставая работать до самой старости. И только в пятьдесят восемь лет он решил поехать в путешествие ради развлечения. Внешне он выглядит очень значительно, богато, но внутри, в душе у него пустота.
Путешествовать богатый господин едет на пароходе “Атлантида”, где находится “самое отборное общество, - то самое, от которого зависят все блага цивилизации: и фасон смокингов, и прочность тронов, и объявление войны, и благосостояние отелей”. Эти люди беззаботны, они веселятся, танцуют, едят, пьют, курят, красиво одеваются, но их жизнь скучна, схематична, неинтересна. Каждый день похож на предыдущий. Их жизнь похожа на схему, где спланированы и расписаны часы и минуты. Герои Бунина духовно нищие, недалекие. Они и созданы, только чтобы наслаждаться едой, одеваться, праздновать, развлекаться. Их мир искусствен, но он им нравится, и они с удовольствием живут в нем. На пароход была нанята даже специальная пара молодых людей за очень большие деньги, которая играла влюбленных, чтобы веселить и удивлять богатых господ, и которым эта игра давно надоела. “И никто не знал, что уже давно наскучило этой паре притворно мучиться своей блаженной мукой под бесстыдно-грустную музыку...”
Единственное настоящее в мире искусственного было зарождавшееся чувство любви к молодому принцу у дочери господина из Сан-Франциско.
Пароход, на котором плывут эти люди, состоит из двух этажей. На верхнем этаже властвуют богачи, которые считают, что имеют право на все, что им все позволено, а на нижнем этаже до изнеможения работают кочегары, грязные, голые по пояс, багровые от пламени. Бунин показывает нам раскол мира на две части, где одним все позволено, а другим - ничего, и символом этого мира является пароход “Атлантида”.
Мир миллионеров ничтожен и эгоистичен. Эти люди всегда ищут себе выгоду, чтобы им одним было хорошо, но они никогда не задумываются о людях, которые их окружают. Они высокомерны и стараются избегать людей низшего ранга, относятся к ним с пренебрежением, хотя оборванцы будут им преданно прислуживать за гроши. Вот как Бунин описывает цинизм господина из Сан-Франциско: “А когда “Атлантида” вошла, наконец, в гавань, привалила к набережной своей многоэтажной громадой, усеянной людьми, и загрохотали сходни, - сколько портье и их помощников в картузах с золотыми галунами, сколько всяких комиссионеров, свистунов-мальчишек и здоровенных оборванцев с пачками цветных открыток в руках кинулось к нему навстречу с предложением услуг! И он ухмылялся этим оборванцам.., и спокойно говорил сквозь зубы то по-английски, то по-итальянски: "Прочь! Прочь!"”.
Господин из Сан-Франциско путешествует по разным странам, но в нем нет чувства восхищения красотой, ему неинтересно осматривать достопримечательности, музеи, церкви. Все его чувства сведены к тому, чтобы хорошо поесть и отдохнуть, отвалившись в кресле.
Когда же господин из Сан-Франциско умирает, внезапно почувствовав какой-то недуг, то все общество миллионеров заволновалось, ощутив омерзение к умершему, потому что он нарушил их покой, их постоянное состояние праздника. Такие люди, как они, никогда не задумываются о человеческой жизни, о смерти, о мире, о каких-то глобальных вопросах. Они просто живут, ни о чем не думая, ничего не делая ради человечества. Их жизнь проходит бесцельно, и, когда они умрут, никто не вспомнит, что существовали эти люди. В жизни они не сделали ничего существенного, стоящего, поэтому бесполезны обществу.
Это очень хорошо показано на примере господина из Сан-Франциско. Когда жена покойного попросила перенести ее мужа в номер, то хозяин отеля отказался, так как ему от этого не было никакой выгоды. Мертвого старика положили даже не в гроб, а в ящик из-под содовой английской воды. Бунин противопоставляет: как почтительно относились к богатому господину из Сан-Франциско и как неуважительно относились к умершему старику.
Писатель отрицает такую жизнь, какую вел господин из Сан-Франциско и богатые господа с парохода “Атлантида”. Он показывает в рассказе, как ничтожна власть, деньги перед смертью. Главная идея рассказа заключается в том, что перед смертью все равны, что перед ней не важны какие-то классовые, имущественные грани, разделяющие людей, поэтому прожить жизнь надо так, чтобы после смерти осталась о тебе долгая память.
Рассказ «Господин из Сан-Франциско» был написан И. А. Буниным в 1915 году, в разгар мировой войны, в которой особенно отчетливо проявилась преступная и бесчеловечная сущность буржуазного мира. Это, наверно, единственный рассказ Бунина, в котором достаточно прямо даны авторские оценки, максимально ослаблено лирическое начало, которое отличает его прозу в целом. Бунин рассказывает о жизни людей, которым деньги, казалось бы, дали все существующие в мире радости и блага. Вот как собирается развлекаться герой рассказа, приехав в Европу: «…Карнавал он
и т.д.................

Полнота и радость бытия, трактуемые как «бунинская чувственность», не противоречат христианскому мироощущению. Мир, сотворенный Богом, целостен, совершенен, не может не радовать человека и не вызывать у него восхищение. И.А. Бунин особенно глубоко и тонко чувствовал тот «союз любви» и «гармонию», которыми «Бог связал целый мир, состоящий из разнородных частей». «Любовь и радость Бытия как христианская доминанта мироощущения И.А. Бунина опровергает распространенную доктрину о буддийском влиянии на основы мировоззрения художника.

Мотив «сладости» - один из преобладающих в лирическом творчестве поэта, а тропы, образованные от слова «сладость», наиболее частотны в его поэтических произведениях. «Сладость» как вкусовое качество и есть проявление обостренной сенсорной чувственности И.А. Бунина. Однако сладость не связана со вкусом. Сладким у И.А. Бунина может быть запах, звук, свет, имя, ощущение, воспоминание. Следовательно, сладость становится основной характеристикой восприятия человеком «божьего мира», лейтмотивом его поэзии: «Снова сладок божий мир» («Стали дымом, стали выше», 1917), «Так сладок сердцу божий мир» (1947) и т.д. . Перенос этого мировосприятия в сердце человека одушевляет его, переводит из разряда простой тактильной чувственности на духовный уровень. Природный мир И.А. Бунин не воспринимал как «соблазн». Для него природная красота безгрешна.

Одухотворяясь, «сладость» становится характеристикой того мироощущения, которое сам И.А. Бунин называл «райской чувственностью». Больше всего она характерна для натуры художника и присуща лирическому субъекту его поэзии. В богословской литературе понятие «сладость рая» является устойчивым словосочетанием, а сладость «божьего мира» в творческом наследии И.А. Бунина обусловлена «следами» рая в мире и человеке, которые без устали ищет поэт.

Мотивы рая и связанные с ним библейские сюжеты и образы входят в поэзию И.А. Бунина в качестве наиболее значимых в его картине мира.

Рай встречается во многих стихотворениях И.А. Бунина («Потерянный рай», «Древняя обитель супротив луны» и др.), приобретая доминирующее положение в его творческом сознании и получая при этом различное смысловое наполнение. С самого начала в поэзии И.А. Бунина появляется географический рай. Путешествия по Святой Земле и поездка на Цейлон способствовали активизации поиска земного рая в тех местах, где, по разным преданиям, он находился. Стремясь к подлинности, первозданности, И.А. Бунин ищет доказательства на уровне природных символов. Вместе с тем рай воспринимается И.А. Буниным как общая для всех людей прародина человечества. В связи с этим в его поэзии «географический рай» приобретает экзотические черты «рая» Цейлона. Общими становятся мотивы «земли прародителей», «красной глины», из которой был создан Адам, красоты и сладости земного бытия. При этом «тропический рай» И.А. Бунина актуализирует мотив искушения, так как Цейлон воспринимается им как райские места Адама и Евы, где отразилось ощущение постоянной искушающей силы жизни. Для И.А. Бунина эстетически значимой является чувственно переживаемая «география». Странствия по «райским местам» оказываются передвижением и в пространстве, и во времени. Географические реалии «вспоминаются» поэтом-путником, так как уже стали предметом художественного освоения в Библии. Подлинность мест, окружающих лирического повествователя, является главным показателем их значимости, а точность в описании пути – необходимым условием поэтического отражения действительности.

Путешествие И.А. Бунина по святым местам христианства, которое он называл паломничеством, привносят христологическое измерение в поиски его героем «потерянного рая». Способ переживания лирическим субъектом и повествователем событий земной жизни Христа представляет собой синтез памяти культуры, интуиции художника и особого поэтического дара. В результате путешествие «по следам Христа» оказываются для бунинского субъекта «обретением» Христа в Евангелии. Для И.А. Бунина Христос важен как реальный победитель смерти, как победитель Сатаны. Христос осознается им как вечная Сущность мира. Путешествия И.А. Бунина явились и чувственно переживаемым, и духовно осмысленным «возвращением» Адама в «потерянный рай».

Самым частотным пейзажным образом рая в русле библейской и культурной традиции у И.А. Бунина становится сад, который символизирует «вечную и благоуханную красоту» , которую можно чувственно ощущать. И.А. Бунин редко описывает цветущий сад, соответствующий человеческим представлениям о рае. Как правило, поэт изображает сад ранней весной или поздней осенью. В отличие от классической традиции, осенний или весенний сад у И.А. Бунина – это чаще всего «пустой», «голый» сад. Деревья или воздух в таком саду дают визуальный эффект гармонически целостного миробытия, в котором человек чувствует «счастье жизни». Сад является наиболее частотным «знаком» творческого состояния лирического героя – особого чувства свободы. Осенний или весенний сад актуализирует образ Адама и мотив «потерянного рая» на уровне лирического героя, для которого «возвращенным раем» становится его «райская чувственность».

Для И.А. Бунина «потерянным раем» становится Россия («Потерянный рай», 1919). В этом стихотворении, которое написано в традициях народного духовного стиха «Плач Адама», четко прослеживается авторское отношение к русскому народу, оказавшемуся в положении изгнанных из рая, поддавшихся искушению, социальной революции прародителей человечества. Особенно значимым в этом стихотворении является духовный аспект. Присутствие Адама и Христа в смысловом пространстве одного текста свидетельствует о точном следовании И.А. Бунина положению о том, что жертва Спасителя призвана искупить первородный грех прародителей. Финальная покаянная «молитва» павших прародителей, которые олицетворяли русский народ, перекликается с пророческими словами поэта о том, что человечеству суждено «возвратиться» к Назарету как «отчей обители» всего христианского мира («На пути из Назарета», 1912). Пережив «падение России и падение человека», в стихотворениях 1917-1923 гг. И.А. Бунин более глубоко проникает в христианский смысл истории.

В творчестве И.А. Бунина сохраняется целостная библейская парадигма «потерянного рая» в системе характерных для нее мотивов и образов. Чувственно переживаемая память о рае, «обрастая» религиозными, культурными и пейзажными символами, становится доминантой его поэзии.

Библейская антропология, которая присутствует в мире И.А. Бунина на уровне образов и мотивов и уровне универсальных моделей человека («героями» его поэзии являются Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, Самсон, Рахиль и др.), позволила ему показать разные грани человека в его личностных и духовных проявлениях.

Для И.А. Бунина наиболее интересным является библейский образ Адама. Он актуален для И.А. Бунина в двух аспектах.

В антропологическом аспекте, сохраняя в основе библейский смысл, который представляет Адама как человека вообще, изгнанника из рая, прародителя, И.А. Бунин наделяет своего Адама индивидуально-авторской характеристикой – «живой страстью» («Сатана Богу», 1903-1906) . В поэзии «живая страсть» бунинского Адама преобразуется в творческую способность лирического героя вспоминать о рае. Так, преображаясь в райское мироощущение творческой личности, его чувственные переживания приобретают духовные характеристики. В лирике И.А. Бунина человек выступает в «роли» Адама, который сохранил творческую способность возвращать «потерянный рай».

Для поэта Адам актуален в русле христианской антропологии как целостный и гармоничный человек, который, с одной стороны, имеет богоподобный статус (по образу и подобию Творца), а с другой стороны – соприродный тварному миру («из персти земной»). Именно такие характеристики получает лирический герой в его творчестве.

В своих произведениях И.А. Бунин достаточно часто использовал образы Иисуса Христа, Божьей матери, а также мотивы Апокалипсиса. Духовность И.А.Бунина не ограничивается только ими. В своих произведениях он использует и образы Корана, литургические образы, апокрифы. Мистериальные черты приобретает пейзаж, особенно изображение звездного неба. Одним из наиболее ярких стихотворений, воплощающих таинственную образность и содержание, является «Сириус»:

Где ты, звезда моя заветная,

Венец небесной красоты?

Очарованье безответное

Снегов и лунной высоты?

Где молодость простая, чистая,

В кругу любимом и родном,

И старый дом, и ель смолистая

В сугробах белых под окном?

Пылай, играй стоцветной силою,

Неугасимая звезда,

Над дальнею моей могилою,

Забытой богом навсегда! .

Образ Сириуса, «венца небесной красоты», двупланов. Это, с одной стороны, и самая яркая звезда Северного полушария, венец света северного ночного неба, а с другой стороны – это и указание на венец красоты инобытийной, сверхъестественной, горней, на Божественный идеал и эталон красоты. Образ, с нашей точки зрения, ассоциативно указывает на Иисуса Христа , умершего и воскресшего, преодолевшего вселенское безобразие – грех и его последствия – смерть. Именно о Боге и вечности последние, во многом аккумулирующие содержание произведения, две строки, содержащие образ могилы: «Забытой богом навсегда».

В двух первых строфах, начинающихся риторическими вопросами, обнаруживается потеря, вероятно, безвозвратная, звезды, молодости, малой родины, отечества, в конечном счете – жизни. В третьей строфе, предполагающей значительный по смыслу эллипс, создается образ «дальней могилы», то есть изображается смерть лирического героя. Однако в «Сириусе» смерть – свершившийся факт, причем, как становится очевидно при повторном прочтении, исходный момент возникновения лирического сюжета, и, значит, смысловой эллипс предполагается и перед первой строфой.

Могила приобретает конкретный признак. Она предстает перед нами заброшенной, находящейся вдали от родины. По своему характеру бунинский образ космический, мистериальный. В нем присутствуют все три мира мистерии – мир мертвых, «подземный» («могила»); мир дольний (могила дальняя – пространственная, «земная» характеристика); наконец, мир горний – пылающая «неугасимая звезда» и Бог. В связи с этим лирический сюжет данного стихотворения заключается в буквальном преодолении смерти, в восхождении из «ада» через мир земной в мир горний, подобное тому, которое совершил Иисус Христос, сразу после своей смерти спустившийся в ад, разрушивший его, воскресший и вознесшийся через сорок дней на небо.

Лейтмотивом стихотворения И.А.Бунина является восхождение лирического героя из «ада», в котором находились все люди, в том числе и ветхозаветные праведники, до пришествия в мир Христа и Его Воскресения, через преодоление смерти – воскресение в мир горний духом своим, а не телом.

Внимание И. Бунина привлекает состояние мира в момент Божьего откровения, переходное, самое ответственное мгновение, когда решается вопрос жизни и смерти. В интерпретации И.А. Бунина тема Апокалипсиса раскрывает безмерность и торжество власти над человеком высших сил, несравнимо превосходящих его возможности. Перед нами состояние мира, более не располагающее собой:

И будет час: луна в зенит

Войдет и станет надо мною,

Лес затопит белизною

И мертвый обнажит гранит,

И мир застынет – на весу… .

В системе апокалиптических мотивов поэт изображает кончину Святителя:

И скрылось солнце жаркое в лесах,

И звездная пороша забелела.

И понял он, достигнувший предела,

Исчисленный, он взвешен на весах.

Вот точно дуновенье в волосах,

Вот снова сердце пало и сомлело;

Как стынет лес, что миг хладеет тело,

И блещет снегом пропасть в небесах.

Трава в росе. Болото дымом млечным

Лежит в лесу. Он на коленях. С Вечным. .

Апокалипсис в художественной картине И. Бунина демонстрирует абсолютное превосходство мировой Силы, Бога над человеком.

В произведениях Бунина нашли отражение и самостоятельное художественное осмысление события земной жизни Спасителя и связанные с ними реалии, прежде всего Святая земля.

Среди реалий Святой земли, к которым Бунин неоднократно возвращался, особое место занимает Иерихон. «Иерихон (в еврейских источниках Йерихо) – известный город, лежавший в пределах колена Вениаминова. Обычное значение слова следующее: благоухающий, благовонный, но, по мнению некоторых толкователей, оно означает месяц или луну, которую могли боготворить основатели Иерихона. <…> Иерихона – города пальм и иерихонских роз, которыми он так славился, теперь почти не существует» .

Обращают на себя внимание характерные особенности культурных ассоциаций, связанных с Иерихоном и то, что это описание было известно самому писателю и оказало некоторое влияние на его художественные произведения.

Доминантой стиля его произведений, которая ориентирована на описание, является пейзаж, связанный со сложно организованным художественным временем произведения. Лирический пейзаж Бунина, воплощающий образ Святой земли, символичен. Он содержит прямые указания на совершившиеся здесь великие события и на передающую их сакральный смысл Библию. По словам поэта («Долина Иосафата»), «По жестким склонам каменные плиты / Стоят раскрытой Книгой Бытия» .

Стихотворение «Иерихон» (1908) изобилует подробностями пейзажа, подчас неожиданными при разработке необыкновенно ответственной и богатой традициями литературной темы. Произведение открывает следующая строка: «Скользят, текут огни зеленых мух» .

В следующей строфе поэт рисует нечто весьма далекое от связывающихся со Святой землей ожиданий Спасения и Жизни – Мертвое море: «Над Мертвым морем знойно и туманно» .

Пейзаж не только не радующий, а томительный, едва ли не гнетущий:

И смутный гул, дрожа, колдует слух.

То ропот жаб. Он длится неустанно,

Зовет, томит…

Но час полночный глух» .

В соответствии с существующими описаниями и личными впечатлениями И.А. Бунин рисует Иерихон не как «город пальм» и иерихонских роз. В его изображении доминируют картины запустения и одичания, где, казалось, окончательно потеряно всякое напоминание о том, что здесь происходили важнейшие события, спасительные для человека и поныне:

Внизу истома. Приторно и сладко

Мимозы пахнут. Сахарный тростник

Горит от мух… И дремлет Лихорадка,

Под жабий бред откинув бледный лик» .

Процитированные финальные строки стихотворения содержат олицетворение лихорадка , которое переводит произведение в иной – фольклорный, сказочный, мифопоэтический план.

В «Иерихоне» лихорадка как образ вводится в финальном эпизоде, ключевом для произведения. По сути дела, лихорадка в качестве олицетворения семантически включает в себя весь предшествующий мрачноватый пейзаж, его внешнюю, зримую и воспринимаемую сторону. Образ брошенного древнего города поражает уже не опустошением, а странной, неожиданной, возможно, нечистой и неуместной там – и вместе с тем не лишенной какого-то тайного обаяния – жизнью. Благодаря таким деталям пейзаж в стихотворении «Иерихон» оказывается преображенным, обладающим дополнительными смысловыми планами. Такое преображение, семантическая трансформация пейзажа подчеркивается порядком слов. Деталь, значимая для его интерпретации, обычно находится в конце фразы или предложения. В каждой из первых трех строф его усиливают переносы. Так, если цитированная первая строка содержит лишь слабый намек на свет («огни мух»), то в следующем предложении он, подчеркнутый переносом, становится гораздо более определенным: «знойно и туманно от света звезд».

Библейская аллюзия в третьей строке не оставляет сомнений в особом характере символики пейзажа. Вновь используется перенос с семантическими функциями. Новый семантический план, который появляется в стихотворении так ярко впервые, кроме переноса и позиции конца предложения, усиливается и за счет знака препинания – тире: «Песок вдали – как манна» .

В библейских источниках манна – «хлеб, посланный Богом израильтянам в пустыне, во время их 40-летнего странствия» , зримая забота Создателя о спасении и избавлении своих людей в трудную для них минуту. С учетом вышесказанного смысл завершающей первую строфу строки: «И смутный гул, дрожа, колдует слух» меняется.

Это уже не только деталь настораживающего, мрачноватого пейзажа. «Смутный гул» и его колдовство – скорее указание на иное, сверхприродное, очистительное, Божественное начало.

Однако И.А. Бунин не просто указывает на Бога через детали пейзажа. В поэтическом образе он передает основную мысль Священного Писания и реализует замысел Создателя о спасении человечества. Так, после Книги Исхода (1-я строфа), передающей зримый, пространственный путь народа через пустыню к избавлению от рабства и подлинному служению, поэт дает еще одну принципиально значимую аллюзию. Он создает образ последнего пророка Ветхого Завета и первого пророка Нового Завета Иоанна Крестителя – величайшего из рожденных женами людей, соединяющего оба Завета:

То ропот жаб. <…>

Внимает им, может быть, только Дух

Среди камней в пустыне Иоанна» .

Благодаря особенностям поэтического синтаксиса, И.А. Бунин создает весьма неоднозначный образ. Дух получает свою предельную конкретизацию в образе Богочеловека.

Поэт не только вводит новую аллюзию, но и семантически дополнительно нагружает или, в соответствии с мистической составляющей лирического сюжета и своеобразным духовным восхождением лирического героя, проясняет уже созданные им образы-детали пейзажа – звёзды, воспринимавшиеся в 1-й строфе как несмелый намек на потустороннее:

Там, между звезд, чернеет острый пик

Горы Поста. Чуть теплится лампадка» .

Ключевая для произведения аллюзия – Гора Поста, напоминающая о сорокадневном посте Спасителя и искушениях, которые Он преодолел, подчеркнута переносом. Однако, как и в ряде прозаических произведений («Легкое дыхание», «Господин из Сан-Франциско»), она, по сути дела, спрятана и формирует семантику произведения таким образом, чтобы у внимательного читателя была возможность свободно приобщиться к образу Тайны и Вечности, а также к подлинному содержанию стихотворения.

В отношении следования Библии и промысловому Пути спасения человечества, что нашло отражение в тексте, И.А. Бунин делает и следующий, необходимый, шаг. От Служения Спасителя он поэтически переходит к Его Церкви, главой которой он был и остается. Это происходит через пейзаж, а точнее через его особую внутреннюю форму. Контраст между светом и тьмой («между звезд чернеет») находит свое разрешение в образе, имеющем литургический характер, – «Чуть теплится лампадка». Видимая «между звезд» Вершина Горы Поста, напоминает поэту горящую лампадку, знак длящейся молитвы и непрестанного духовного бодрствования. Вместе с тем горящая лампадка – один из важных и необходимых атрибутов храма (или дома как аналога храма), который является указанием на непрестанное служение Церкви Христовой, которую Бог основал своим земным Служением и, в частности, преодолением искушений Сатаны на Горе Поста (первый шаг собственно Служения).

В таком контексте лирического сюжета, имеющего ясно выраженный мистериальный план, по-иному осмысляется и цитированное заключительное четверостишие. Оно воспринимается не как образ торжества запустения, жизни «низкой», а как таинство Боговоплощения и Спасения, требующего любви и внимания к себе.

Именно пейзаж, по мнению И.А. Бунина, позволяет ассоциативно связать время Рахили (далекую древность, практически вечность) и художественное настоящее время. Имя Рахили – одно из тех, что соединяет в творчестве Бунина воедино тему любви и Святой земли, давая при этом неожиданное, глубоко личное и неповторимое, переживание подлинности Священной истории:

«Я приближаюсь в сумраке несмело

И с трепетом целую мел и пыль

На этом камне, выпуклом и белом…

Сладчайшее из слов земных! Рахиль! («Гробница Рахили») .

Небольшое, но семантически насыщенное произведение И.А. Бунина имеет и более глубокий план. Его основная тема – преодоление смерти и вечная жизнь. Об этом говорится уже в первой фразе: «В знак веры в жизнь вечную, в воскресение из мертвых, клали на Востоке в древности Розу Иерихона в гроба, в могилы». Тема такого масштаба решается писателем уже не просто лирически, а с опорой на приемы поэтического в прозе.

И.А.Бунин не акцентировал свою религиозность. Он жил, вобрав систему религиозных ценностей, ощущая свое кровное родство с земным и Божественным, что и нашло полное и адекватное выражение в его творчестве.

Поэзия Бунина – уникальное явление культурной эпохи рубежа XIX-XX веков, во многом отразившее и, в соответствии с особенностями индивидуального авторского стиля, неповторимо преломившее ее характерные черты. Поэт воспринимает и осмысливает библейские образы и мотивы по-новому, с позиции человека, живущего в XX веке.

Портретные изображения в произведениях И.А. Бунина – это не только описание внешности, которое характеризует героя со всех сторон, не только отражение его внутреннего мира, но и результат работы над собой, своим внутренним миром. Поэтому активное использование иконописных образов и сюжетов в творчестве И.А. Бунина вполне логично (стихотворения: «Мать», «Новый храм», «Гробница Рахили», «Иерусалим», «Саваоф», «Михаил», «Бегство в Египет», «Канун Купалы» и т.д.). Образ Богородицы в этом списке занимает особое место.

И.А. Бунин прямо или опосредованно, используя ассоциативный ряд, вводит образ покровительницы, Матери всего мира, которая подарила человечеству Спасителя и спасение, мудрость и надежду. Поэт верит в Божественное сострадание Человеку на его сложном жизненном пути.

Образы, которые создает поэт, не заявлены как библейские ни в названии, ни в сюжете произведения. Однако автор воплощает их так, что связь художественного содержания со Священным Писанием становится очевидной. Так, в стихотворении «Мать» (1893) перед читателем появляется ночная картина бурана, затерянного в степи хуторка, мертвого дома, образ матери, укачивающей на руках ребенка:

И дни и ночи до утра

В степи бураны бушевали,

И вешки снегом заметали,

И заносили хутора.

Они врывались в мертвый дом –

И стекла в рамах дребезжали,

И снег сухой в старинной зале

Кружился в сумраке ночном.

Но был огонь – не угасая,

Светил в пристройке по ночам,

И мать всю ночь ходила там,

Глаз до рассвета не смыкая.

Она мерцавшую свечу

Старинной книгой заслонила

И положив дитя к плечу,

Все напевала и ходила… .

Бытовая зарисовка, которая обрастает символическими деталями, в контексте стихотворения превращается в обобщенную философскую картину мироздания. В ней материнское сострадание своему ребенку передано как заступничество Богоматери за весь человеческий род, попавший в бесконечный жизненный буран:

Когда ж буран в порыве диком

Внезапным шквалом налетал, –

Казалось ей, что дом дрожал,

В степи на помощь призывал. .

Описание бурана, мертвого дома, плачущей матери с ребенком на руках, стремящейся сохранить огонь свечи и старинную книгу – все эти мотивы соединяются в драматический сюжет, который максимально обобщен, передает картину мира и определяет место человека в этом мире.

Тема мировой катастрофы, мирового страха перед угрозой гибели, перед всеобщим бураном и материнское заступничество Богородицы за всех живущих представлена в таких стихотворениях И.А. Бунина, как «Мать» (1893), «Канун Купалы» (1903), «Бегство в Египет» (1915) и др. Используя евангельские сюжеты и иконописное изображение, автор тем самым не столько отражает эпохальные апокалиптические настроения, сколько подчеркивает веру в спасение и божественное покровительство. Поэт подчеркивает, что Богородица, оберегая и спасая Младенца, спасает мир.

Следует отметить особую роль анафоры и многоточий, которые вместе с многочисленными глаголами несовершенного вида («бушевали», «заметали», «заносили», «врывались» и т.д.) создают неограниченное временное пространство в произведении: как бесконечна смена дня и ночи («и дни и ночи»), так бесконечен жизненный буран, так верна и надежна в нем «мерцающая свеча», которая дает веру и надежду на защиту и покровительство в этом сумрачном, сером мире. Показательным является тот факт, что в тексте стихотворения употреблен глагол «заслонила», которым И.А. Бунин подчеркивает несомненное, абсолютное заступничество Божьей Матери. Отсюда и интонационное противопоставление: нарочитая анафора первой строфы (подчеркивающая и будто повторяющая завывание ветра) вдруг прерывается противительным союзом «но» и библейским оборотом «но был огонь – не угасая…» (Сравним с текстом Евангелия: И свет во тьме светит, и тьма не объяла его (Ин. 1:5)) .

Как нам представляется, образы, дома, книги и свечи имеют особое значение в контексте текста стихотворения. Безусловно, что свеча – это символ веры, «старинная книга» имеет прозрачную аллюзию на Книгу Книг, а образ дома ассоциируется с пониманием души человека. Спасти же этот дом может свеча – вера в Божественное сострадание.

Примечательно, что особую эмоциональную нагрузку несет строфическое оформление текста. Стихотворение состоит из трех строф. В первых двух строфах по 8 строк, в последней – 13. Пятистишие последней строфы, в котором конкретное вырастает до размера вселенского, приобретает философское значение и перерастает в кульминационный момент всего стихотворения.

Когда ж буран в порыве диком

Внезапным шквалом нарастал, –

Казалось ей, что дом дрожал,

Что кто-то слабым, дальним криком

В степи на помощь призывал .

Драматическая динамика стихотворения, которая передана через описание пейзажа, направлена на создание поэтизированного иконописного образа. Само изображение дается в последних 4 строках стихотворения, в которых образ Богородицы с младенцем на руках становится очевидным. Поэтому название стихотворения приобретает обобщенно-символическое значение – мать как заступница всех людей, попавших в сложную жизненную ситуацию и нуждающихся в сострадании и помощи. Изображение, подготовленное драматическим сюжетом стихотворения, дается и как итог произведения, и как живописное подтверждение сказанному, и как открытие, как озарение, как необходимый для спасения маяк. Динамика стихотворения сменяется небольшим описанием портрета матери с младенцем на руках. Изображение передано через обращение взглядов матери и младенца к читателю. И этого становится достаточным для того, чтобы портрет превратился в иконописный лик:

И до утра не раз слезами

Ее усталый взор блестел,

И мальчик вздрагивал, глядел

Большими темными глазами… .

Таким образом, эпический сюжет в стихотворении в сочетании с зарисовкой пейзажа, рядом символических деталей и образов, особых интонационно-синтаксических конструкций и оборотов оказывается средством создания не только для создания портрета героини, но и для воссоздания и «оживления» иконописного образа, переданного в движении.

В стихотворении «Мать» И.А.Бунин раскрывает не только тему Апокалипсиса и заступничества Богородицы за человеческий род. Путем преобразования драматичного лирического сюжета в живописное портретное изображение автор воссоздает иконописный сюжет, и тем самым конкретный лирический образ женщины превращается в образ Богоматери – заступницы заблудившихся и потерявшихся людей. Так конкретно-бытовая сюжетная коллизия преобразуется в портретную зарисовку, а затем с помощью волшебного художественного слова, вырастает до максимальной степени обобщения и символического толкования.

Признаки жанра молитвы появляются в ранних, юношеских стихотворениях И.А. Бунина «Под орган душа тоскует…» (1889), «В костеле» (1889), «Троица» (1893) и др. Молитвенное обращение к Христу в первую очередь соотносится с эстетическим переживанием величественного, таинственного пространства храма. Изобразительный ряд данных молитв строится на символических обобщениях о личностном бытии в мире, о присутствии Сущего в земном и тленном. Запечатленная в распятии «крестная мука» Христа оказывается сопричастной лирическому переживанию социальной малости, бедности человеческой жизни:

О благий и скорбный! Буди

Милостив к земле!

Скудны, нищи, жалки люди

И в добре, и в зле! .

Здесь мы видим, что непосредственные молитвенные обращения соединяются с глубокой рефлексией о молитве, в которой выразился вопрошающий, ищущий дух лирического «я». Через религиозное переживание герой стремится освятить словом не выразимые обычным человеческим языком сердечные движения («Есть святые в сердце звуки, – // Дай для них язык!» ), обрести в конечном земном мире непреходящую радость о победившем смерть Боге и через это ощутить природный космос как нерукотворный храм: «Гимн природы животворный // Льется к небесам // В ней твой храм нерукотворный, // Твой великий храм!» ..

В стихотворении «Троица», где молитвенное чувство облечено в пейзажные образы, картины крестьянских трудов и праздников, мистика церковного быта и бытия открывает сокровенную глубину и живительные корни народной души, которая становится здесь субъектом лирического переживания:

Ты нынче с трудовых засеянных полей

Принес сюда в дары простые приношенья:

Гирлянды молодых березовых ветвей,

Печали тихий вздох, молитву – и смиренье… .

Такое по-юношески восторженное приобщение к молитвенному опыту используется и в более поздних стихотворениях И.А. Бунина. Оно ассоциируется с образом детства – как времени труднодостижимой в последующие годы полноты общения с Богом.

В стихотворении «Свежа в апреле ранняя заря…» (1907) в лирическом обращении к Создателю изображена символическая евангельская картина движения женских и младенческих душ к радостной встрече с церковным таинством:

Прими, Господь, счастливых матерей,

Отверзи храм с блистающим престолом… .

В автобиографичном стихотворении «Михаил» (1919) перед нами предстает примечательный образец моления, выражающегося в детском ощущении бытия Божьего храма, протекания церковной службы и проникновении детского взгляда в изображение грозного архангела, который олицетворяет «дух гнева, возмездия, кары». Здесь система образов основана на ассоциативном единстве предметного и мистического планов, непосредственной прямоты детских восприятий и глубины последующей рефлексии лирического «я» о тайне величия и суровости ангельского мира:

Ребенок, я думал о Боге,

А видел лишь кудри до плеч,

Да крупные бурые ноги,

Да римские латы и меч…

Дух гнева, возмездия, кары!

Я помню тебя, Михаил,

И храм этот, темный и старый,

Где ты мое сердце пленил! .

У И.А. Бунина молитвенная направленность лирического переживания раскрывается и через обращение к природному бытию. В стихотворении «В Гефсиманском саду» (1894) молитва, обращенная к «Господу Скорбящего», ведется от лица природы. В многоголосом молитвенном строе терна – будущего «венца мученья»; «кипариса», которому суждено стать материалом для креста; ветра, жаждущего облегчить «лаской аромата» страдания Спасителя и «возвестить» Его учение «от востока до заката», - явлено таинственное единство природного мироздания. В стиле этой поэтической молитвы слились отзвуки древнего предания и живого, непосредственного воззвания ко Христу, образ которого предстает сквозь призму психологических деталей. Элементы описания и опосредованного пейзажными образами лирического монолога оказываются в глубоком взаимопроникновении:

Но снова он в тоске склонялся,

Но снова он скорбел душой –

И ветер ласковой струей

Его чела в тиши касался… .

Через уединенный диалог с природной бесконечностью бунинский герой восходит к личностному молитвенному общению с Творцом – как, например, в стихотворении «За все тебя, Господь, благодарю…» (1901), где образный фон природной и душевной жизни описывает надмирную красоту и таинственность этого молитвенного диалога-хваления, соединенного с лирической исповедью:

И счастлив я печальною судьбой

И есть отрада сладкая в сознанье,

Что я один в безмолвном созерцанье,

Что всем я чужд и говорю – с Тобой. .

Открытие бездонности Вселенной в процессе молитвенного обращения к Богу происходит и в ряде иных стихотворений, разными путями приводя лирическое «я» к духовному обновлению. В стихотворении «О радость красок!..» (1917) постижение через молитву ангельского присутствия в человеческом мироздании позволяет превозмочь душевную смуту, «вернув к потерянному раю… томленья и мечты». В поздней лирической миниатюре «И вновь морская гладь бледна…» изображено изумленно-восторженное молитвенное благодарение Творцу, осознаваемое как итог всего прожитого – «за все, что в мире этом // Ты дал мне видеть и любить…» . Экспрессия сакрально-богослужебной лексики в стихотворении «Звезда дрожит среди вселенной…» (1917) (звезда, подобная «переполненному влагой драгоценному» сосуду) подчеркивает космизм поэтического переживания. Собственно молитва, пронизанная ощущением таинственной предопределенности индивидуального человеческого бытия, разворачивается здесь в обращенном к Богу вопросе: «Зачем, о Господи, над миром // Ты бытие мое вознес?».

В стихотворении «Канун Купалы» (1903) мы видим причастность индивидуального молитвенного опыта древней народно-религиозной традиции. Здесь рисуется мистический образ мира, предстающий в ипостаси храмового пространства природа («золотой иконостас заката»), в центре которой – образ собирающей «божьи травы» Богоматери. Кульминационным моментом становится здесь Ее сокровенное общение с Сыном, смысл которого заключается в молении о торжестве в человеческом мире Любви над силами Смерти. Так расширяются образные горизонты жанра поэтической молитвы, сочетающей экзистенцию лирического «я» с древними архетипическими пластами народного мистического представления о горнем мире.

Чувство беспредельности, которое доминирует в поэтической молитве И.А. Бунина, способствовало выходу религиозного чувства в надкультурные, надконфессиональные сферы. В рассматриваемом жанре поэт не раз обращается к восточным мотивам, лирически преломляя образы и сюжеты Корана. Так, стихотворения «Ночь Аль-Кадра» (1903) и «Священный прах» (1903-1906) строятся на осмыслении мусульманского предания о Гаврииле – «святом пилигриме», Божьем посланце людям. Совершаемое Гавриилом одухотворение «праха земного» становится для поэта образом непостижимого соприкосновения поврежденного земного мира с Божественной милостью. Торжественные одические образы Священных текстов («Великий Трон», «Алмазная Река»), используемые в них иносказания органично входят в образно-эмоциональную сферу бунинской поэтической молитвы. В стихотворении «Тонет солнце…» (1905) с опорой на мотивы Корана, несущие изображение таинственного «текста» мира небесных светил, воспеты детски-безыскусная непосредственность и поэзия воззвания к Вечному, льющегося из уст простых «пастухов пустыни». В образном параллелизме выразилась диалектика решительной энергии молитвы и сокрушенного духа как непременного условия ее полноты:

В прахе разольемся пред Тобою,

Как волна на берегу морском.

Занимает довольно значительное место в его творчестве, несмотря на то, что известность Иван Алексеевич приобрел в первую очередь как прозаик. Однако сам Иван Бунин утверждал, что он прежде всего поэт. Путь в литературе этого автора начался именно со стихов.

Стоит отметить, что лирика Бунина проходит через все его творчество и характерна не только для раннего этапа развития его художественной мысли. Своеобразные стихотворения Бунина, неповторимые по своему художественному стилю, сложно спутать с творениями других авторов. В этом индивидуальном стиле нашло отражение мировоззрение поэта.

Первые стихотворения Бунина

Когда Ивану Алексеевичу исполнилось 17 лет, было опубликовано его первое стихотворение в журнале "Родина". Называется оно "Деревенский нищий". В этом произведении поэт рассказывает о печальном состоянии, в котором находилась в то время русская деревня.

С самого начала литературной деятельности Ивана Алексеевича лирика Бунина характеризуется своим особенным стилем, манерой и темами. Многие его стихотворения ранних лет отражают Ивана Алексеевича, его тонкий внутренний мир, богатый оттенками чувств. Тихая умная лирика Бунина этого периода напоминает разговор с близким другом. Однако она поражала современников артистизмом и высокой техникой. Многие критики восторгались поэтическим даром Бунина, мастерством автора в области языка. Следует сказать, что Иван Алексеевич почерпнул множество точных сравнений и эпитетов из произведений народного творчества. Паустовский высоко ценил Бунина. Он говорил, что каждая строка его четкая, словно струна.

В раннем творчестве встречается не только пейзажная лирика Бунина. Стихи его посвящены также гражданской тематике. Он создавал произведения о тяжелой доле народа, всей своей душой жаждал перемен к лучшему. Например, в стихотворении под названием "Запустение" старый дом говорит Ивану Алексеевичу, что он ждет "разрушенья", "смелых голосов" и "могучих рук" для того, чтобы жизнь расцвела вновь "из праха на могиле".

"Листопад"

Первый поэтический сборник этого автора называется "Листопад". Он появился в 1901 году. В этот сборник была включена одноименная поэма. Бунин прощается с детством, с присущим ему миром мечтаний. В стихотворениях сборника родина предстает в замечательных картинах природы. Она вызывает море эмоций и чувств.

В пейзажной лирике Бунина наиболее часто встречается образ осени. Именно с него началось творчество его как поэта. Этот образ до конца жизни будет освещать своим золотым сиянием стихи Ивана Алексеевича. Осень в поэме "Листопад" "оживает": сосной и дубом пахнет лес, который высох за лето от солнца, и осень вступает в свой "терем" "тихою вдовой".

Блок отмечал, что так знать и любить родную природу, как Бунин, мало кто умеет. Он же добавлял, что Иван Алексеевич претендует на то, чтобы занять одно из центральных мест в русской поэзии. Отличительной чертой как лирики, так и прозы Ивана Бунина стало богатое художественное восприятие родной природы, мира, а также человека в нем. Горький сравнивал этого поэта по мастерству в создании пейзажа с самим Левитаном. Да и многим другим литераторам и критикам пришлась по душе лирика Бунина, ее философичность, лаконизм и изысканность.

Приверженность поэтической традиции

Иван Алексеевич жил и творил на рубеже 19-20 вв. В это время в поэзии активно развивались различные модернистские течения. Словотворчество было в моде, им занимались многие авторы. Для выражения своих чувств и мыслей они искали весьма необычные формы, чем порой шокировали читателей. Однако Иван Бунин придерживался классических традиций русской поэзии, которые в своем творчестве развивали Тютчев, Фет, Полонский, Баратынский и другие. Иван Алексеевич создавал реалистические лирические стихотворения и вовсе не стремился к модернистским экспериментам со словом. Поэту вполне хватало событий действительности и богатств русского языка. Основные мотивы лирики Бунина остаются в целом традиционными.

"Призраки"

Бунин классичен. Этот автор вобрал в свое творчество все огромное богатство русской поэзии 19 века. Бунин часто подчеркивает в форме и содержании эту преемственность. Так, в стихотворении "Призраки" Иван Алексеевич демонстративно заявляет читателю: "Нет, мертвые не умерли для нас!" Для поэта зоркость к призракам означает преданность ушедшим. Однако это же произведение свидетельствует о том, что Бунин чутко реагирует на новейшие явления в отечественной поэзии. Кроме того, его интересуют поэтические интерпретации мифа, все подсознательное, иррациональное, грустно-музыкальное. Именно отсюда - образы арф, призраков, дремлющих звуков, а также особая напевность, родственная Бальмонту.

Трансформация пейзажной лирики в философскую

Бунин в своих стихах пытался найти смысл жизни человека, гармонию мира. Он утверждал мудрость и вечность природы, которую считал неиссякаемым источником красоты. Это основные мотивы лирики Бунина, проходящие через все его творчество. У Ивана Алексеевича жизнь человека всегда показана в контексте природы. Поэт был уверен в том, что все живое разумно. Он утверждал, что нельзя говорить о природе, отдельной от нас. Ведь любое, даже самое незначительное движение воздуха - это движение нашей жизни.

Постепенно пейзажная лирика Бунина, особенности которой мы отметили, превращается в философскую. Для автора в стихотворении теперь главное - мысль. Множество творений Ивана Алексеевича посвящено теме жизни и смерти. Весьма разнообразна в тематическом отношении Бунина. Стихи его, однако, нередко трудно бывает уложить в рамки какой-то одной темы. Об этом стоит сказать отдельно.

Тематические грани стихотворений

Говоря о лирике Ивана Алексеевича, сложно четко определить темы его поэзии, так как она представляет собой совокупность различных тематических граней. Можно выделить следующие грани:

• стихотворения о жизни,
• о ее радости,
• о детстве и юности,
• о тоске,
• об одиночестве.

То есть Иван Алексеевич писал в целом о человеке, о том, что его трогает.

"Вечер" и "Раскрылось небо"

Одной из таких граней являются стихотворения о мире человека и мире природы. Так, "Вечер" - произведение, написанное в форме классического сонета. И у Пушкина, и у Шекспира можно найти философские сонеты и сонеты о любви. У Бунина же в этом жанре воспеты мир природы и мир человека. Иван Алексеевич писал, что мы всегда лишь вспоминаем о счастье, однако оно находится повсюду. Возможно, это "сад осенний за сараем" и льющийся в окно чистый воздух.

Люди не всегда способны взглянуть на привычные вещи необычным взглядом. Мы часто просто не замечаем их, и счастье ускользает от нас. Однако от зоркого взгляда поэта ни птичка, ни облако не ускользнет. Именно эти простые вещи приносят счастье. Формула его выражена в последней строке этого произведения: "Я вижу, слышу, счастлив. Все во мне".

В этом стихотворении преобладает образ неба. С этим образом связано, в частности, утверждение вечности природы в лирике Бунина. Он является лейтмотивом во всем поэтическом творчестве Ивана Алексеевича. Небо олицетворяет жизнь, поскольку оно вечно и необыкновенно. Образ его обрисован, например, в стихе "Раскрылось небо". Здесь это центр размышлений о жизни. Однако образ неба тесно связан и с другими образами - света, дня, березы. Все они будто освещают произведение, а береза придает атласный свет.

Отражение современности в лирике Бунина

Примечательно, что когда в России уже началась революция, ее процессы не нашли отражения в поэтическом творчестве Ивана Алексеевича. Он оставался верен философской теме. Поэту важнее было знать не то, что происходит, а почему это происходит с человеком.

Иван Алексеевич современные проблемы соотносил с вечными понятиями - жизни и смерти, добра и зла. Пытаясь найти истину, он обращался в своем творчестве к истории различных народов и стран. Так появились стихи об античных божествах, Будде, Магомете.

Поэту важно было понять, по каким общим законам развивается отдельная личность и общество в целом. Он признавал, что наша жизнь на земле - это только отрезок вечного существования Вселенной. Отсюда появляются мотивы судьбы и одиночества. Иван Алексеевич предчувствовал грядущую катастрофу революции. Он считал, что это величайшее несчастье.

Иван Бунин стремился заглянуть за грань реальности. Его интересовала загадка смерти, дыхание которой можно ощутить во многих стихах этого автора. Разрушение дворянства как класса, обнищание помещичьих усадеб вызывали у него чувство обреченности. Однако, несмотря на пессимизм, Иван Алексеевич видел выход, который заключается в слиянии человека с природой, в ее вечной красоте и покое.

Весьма многогранна лирика Бунина. Кратко в рамках одной статьи можно отметить лишь основные ее особенности, привести лишь несколько примеров. Скажем пару слов и о любовной лирике этого автора. Она также весьма интересна.

Любовная лирика

В произведениях Бунина тема любви - одна из наиболее часто встречающихся. Иван Алексеевич и в стихах, и в прозе нередко воспевал это чувство. Поэзия любви у этого автора предвосхищает известный цикл рассказов Бунина

Посвященные этой теме стихотворения отражают различные оттенки любовного чувства. Например, произведение "Печаль ресниц сияющих и черных..." наполнено печалью прощания с любимой.

"Печаль ресниц сияющих и черных..."

Это стихотворение состоит из двух строф. В первой из них автор вспоминает любимую, образ которой до сих пор живет в его душе, в его глазах. Однако лирический герой с горечью осознает, что молодость прошла, и прежнюю возлюбленную уже не вернуть. Его нежность в описании девушки подчеркивают различные средства выразительности, например метафоры ("печаль ресниц", "огонь глаз", "алмазы слез") и эпитеты ("глаза небесные", "слезы непокорные", "ресницы сияющие").

Во второй строфе стихотворения лирический герой задумывается о том, почему возлюбленная до сих пор приходит к нему во сне, а также вспоминает восторг от встречи с этой девушкой. Эти размышления выражаются в произведении риторическими вопросами, на которые, как известно, ответа не следует.

"Что впереди?"

Еще одно стихотворение на любовную тему - "Что впереди?" Оно наполнено атмосферой спокойствия и счастья. На вопрос "Что впереди?" автор отвечает: "Счастливый долгий путь". Лирический герой понимает, что его ожидает счастье со своей возлюбленной. Однако он с грустью думает о прошлом, не желает его отпускать.

Лирика Бунина: особенности

В заключение перечислим основные черты, которые свойственны лирической поэзии Бунина. Это яркость деталей, стремление к описательной подробности, лаконизм, классическая простота, поэтизация вечных ценностей, в особенности родной природы. Кроме того, для творчества этого автора характерно постоянное обращение к символике, богатство подтекста, тесная связь с русской прозой и поэзией, тяготение к философичному. Нередки у него переклички со своими собственными рассказами.

Свой творческий путь лауреат Нобелевской премии Бунин начал как поэт. На него оказали большое влияние такие поэты, как Никитин, Кольцов, отчасти Некрасов. Они воспевали русскую природу, деревню, поэтизировали крестьянство и этим были близки Бунину. Бунина не прельщали эксперименты, поиски новой техники стихосложения.

Тематика бунинской поэзии не очень разнообразна. В основном это стихи о природе. Стихи на крестьянскую тему почти отсутствуют, если не считать "Деревенский нищий", в центре которого - образ бездомного старика, замученного нуждой. Редки и гражданские мотивы ("Джордано Бруно", "Поэт", "Над могилой С. Я. Надсона").

Ведущее место в поэзии Бунина занимает пейзажная лирика. В ней он отразил приметы природы Орловского края, который страстно любил поэт. Стихи о природе написаны в нежных, мягких тонах и напоминают живописные пейзажи Левитана. Яркий пример словесного пейзажа - стихотворение "Русская весна". Наблюдательностью, верностью в передаче света, запаха, цвета примечательно стихотворение "Высоко полный месяц стоит…". Пейзажная лирика Бунина выдержана в традициях русской классики ("Осень", "Осенний пейзаж", "В степи").

Ранние стихи Бунина полны ощущения радости бытия, своей соединенности, слитности с природой. В стихотворении "Оттепель" передана гармония поэта и мира:

И, упиваясь красотой,Лишь в ней дыша полней и шире,Я знаю, - все живое в миреЖивет в одной любви со мной.

Внешнее описание у Бунина не отличается яркими красками, но насыщено внутренним содержанием. Человек является не наблюдателем, созерцателем природы, а, говоря словами Тютчева, "мыслящим тростником", частью природы:

Нет, не пейзаж влечет меня,Не краски жадный взор подметит,А то, что в этих красках светит:Любовь и радость бытия.

Бунина привлекает не статичность, Застылость пейзажа, а вечное изменение состояния. Он умеет уловить красоту отдельного мгновения, само состояние перехода. Причем в этом отдельном мгновении поэт прозревает вечность и неуничтожимость природы ("Зарницы лик, как сновиденье…", поэма "Листопад"),

Любовь к природе нераздельно связана с любовью к родине. Это не открытый, Декларативный , а лирически окрашенное, разлитое в описаниях картин родной природы чувство ("Родина", "Родине", "В степи", цикл "Русь").

В более поздних стихах отчетливо проступает характерная для бунинской поэзии черта:

… в радости моей - всегда тоска, в тоске всегда - таинственная сладость.

Эта тоска по красоте, гармонии, которых все меньше в окружающей жизни. Образы ночного сумрака, тоски осенней слякоти, печали заброшенных кладбищ постоянны в стихах, тема которых - разорение дворянских гнезд, гибель барских усадеб ("И снилось мне…", "Мир опустел… Земля остыла…").

Не только природа, но и древние легенды, мифы , религиозные предания питают бунинскую поэзию. В них Бунин видит мудрость веков, находит первоосновы всей духовной жизни человечества ("Храм Солнца", "Сатурн"),

В поэзии Бунина сильны философские мотивы. Любая картина - бытовая, природная, психологическая - всегда включена во всеобщее, в мироздание. Стихи пронизаны чувством удивления перед вечным миром и пониманием неизбежности собственной смерти ("Одиночество", "Ритм").

Стихи Бунина кратки, лаконичны, это лирические миниатюры. Его поэзия сдержанна, как будто "холодна", но это обманчивая "холодность". Скорее, это отсутствие патетики, позы, которые внешне выражают "пафос души".

Как скачать бесплатное сочинение? . И ссылка на это сочинение; Основные мотивы лирики И. А. Бунина уже в твоих закладках.

Дополнительные сочинения по данной теме

Иван Алексеевич Бунин (1870-1953) - русский прозаик и поэт, переводчик. Большое влияние на становление писательского таланта Ивана Бунина оказали нравственно-религиозная философия Л. Н. Толстого и художественный мир А. П. Чехова, чьи литературные традиции Бунин развивал в своём творчестве. Иван Алексеевич вошёл в литературу как поэт. В 1891 году увидела свет его первая книга "Стихотворения 1887-1891". Любимая тема бунинской поэзии - тема природы. В изображении природы Иван Бунин продолжал традиции русской классической
1. Вечное и "вещное" в изображении Бунина (на материале рассказа "Господин из Сан-Франциско"). 2. Предметная детализация и символика в рассказе "Господин из Сан-Франциско". 3. Проблема социального и космического зла в рассказе Бунина "Господин из Сан-Франциско". 4. Философия жизни и смерти в рассказах Бунина "Господин из Сан-Франциско" и "Легкое дыхание". 5. "Дар имени..." (употребление собственных имен в рассказах Бунина "Господин из Сан-Франциско" и "Легкое дыхание"). 6. "Лики любви" в цикле рассказов
Тихая, мимолетная и всегда нежно-красивая грусть, грациозная, задумчивая любовь, меланхолическая, но легкая, ясная "печаль минувших дней", и, в особенности, таинственное очарование природы, прелесть ее красок, цветов, запахов, - вот главнейшие мотивы поэзии г. Бунина. И, надо отдать справедливость талантливому поэту, он с редкой художественной тонкостью умеет своеобразными, ему одному свойственными приемами передавать свое настроение, что заставляет впоследствии и читателя проникнуться этим настроением поэта и пережить, перечувствовать его. Но в поисках
1. В чем состоит своебразие повествования в рассказе И. А. Бунина "Антоновские яблоки"? В рассказе проявилась синтетическая природа стиля Бунина - соединение элегической тональности (прощание с уходящей дворянской Россией) с реалистическим изображением оскудевших и разорившихся барских усадеб. Будничное здесь наполнено лиризмом и поэзией. Запахи, свет, краски, звуки переданы точно и ощутимо. Красота и гармония детских воспоминаний контрастируют с картиной чахнущих серых деревушек, показывающих обнищание дворянских гнезд. Проза Бунина лаконична, эмоционально-экспрессивна. 2. В
Поэт обращается к сестре и обещает ей "пук стихов". Как вы объясните, почему эти слова автор выделил в стихотворении? "Пук стихов" - это очень много стихов, которые лицеист обещает сестре. Он хочет удивить ее своей поэтической щедростью, поразить мощью своего таланта. Какие синонимы использует поэт, говоря о себе, о своей сестре? Он более говорит о себе: "поэт младой", "мечты невольник милый", "твой друг", "чернец небогатый", а сестра, к которой он обращается, -
Программа под редакцией В. Я. Коровиной 392 стихотворения Фёдора Ивановича Тютчева вошли в два томика серии «Литературные памятники» (1965–1966), подготовленные к изданию правнуком поэта К. В. Пигарёвым. “...Стихотворения г. Ф. Т. принадлежат к немногим блестящим явлениям в русской поэзии. Г. Ф. Т. написал очень немного; но всё написанное им носит на себе печать истинного и прекрасного таланта, нередко самобытного, всегда грациозного, исполненного мысли и неподдельного чувства” - так писал Н.
Высочайшим образцом реалистического искусства рубежа ХIХ-ХХ веков стало творчество Ивана Бунина. Иван Алексеевич Бунин (1870-1953) - русский прозаик и поэт, переводчик. Большое влияние на становление писательского таланта Ивана Бунина оказали нравственно-религиозная философия Л. Н. Толстого и художественный мир А. П. Чехова, чьи литературные традиции Бунин развивал в своём творчестве. Иван Алексеевич вошёл в литературу как поэт. В 1891 году увидела свет его первая книга "Стихотворения 1887-1891". Любимая тема бунинской поэзии -

Ивана Алексеевича Бунина называют «последним классиком». И это неудивительно. В своих произведениях он показывает нам весь спектр проблем конца XIX - начала XX века. Творчество этого великого писателя всегда вызывало и вызывает отклик в человеческой...

В рассказе «Господин из Сан-Франциско» Бунин критикует буржуазную действительность. Этот рассказ символичен уже своим названием. Эта символичность воплощается в образе главного героя, представляющего собой собирательный образ американского буржуа, человека...

Звезда, воспламеняющая твердь. Внезапно, на единое мгновенье, Звезда летит, в свою не веря смерть, В свое последнее паденье. И. А. Бунин Тонкий лирик и психолог - Иван Алексеевич Бунин в рассказе «Господин из Сан-Франциско» как будто отступает от законов...

1. Новое!

   В творчестве Бунина нашла отражение тема критики буржуазной действительности. Одним из лучших произведений этой тематики по праву можно назвать рассказ «Господин из Сан-Франциско», который был высоко оценен В. Короленко. Мысль написать этот рассказ возникла...

2. Новое!

   Рассказ «Господин из Сан-Франциско» был написан И. А. Буниным в 1915 году, в разгар мировой войны, в которой особенно отчетливо проявилась преступная и бесчеловечная сущность буржуазного мира. Это, наверно, единственный рассказ Бунина, в котором достаточно...