Название произведения: Нос
Гоголь Николай
Год написания: 1832-1833
Жанр: повесть
Главные герои: Ковалев - майор и колежский асессор, полицмейстер, цирюльник

Сатирическое мастерство Гоголя прослеживается в его цикле петербургских рассказов, а краткое содержание повести «Нос» для читательского дневника поможет познакомиться с одним из самых известных представителей этой серии.

Сюжет

Майор Ковалев пробуждается утром и видит, что у него нет носа - на месте органа обоняния пустота. Герой напуган и потрясен. Как теперь выходить в свет? Ведь он всегда выглядел с иголочки, пользовался успехом у дам и производил хорошее впечатление в обществе. Майор прикрывается платком и идет к полицмейстеру. По пути он видит собственный нос, который в нарядном костюме щеголяет по городу. Ковалев бросается за ним, в погоне он его теряет. Майор думает, что такую гадость ему сделала одна дама, на дочери которой он отказался жениться. Майор возвращается домой и лежит несколько дней в расстройстве чувств. В конце концов, после различных приключений и курьезов, нос возвращается к хозяину.

Вывод (моё мнение)

Гоголь высмеял общество своего времени - Ковалев пользовался большим успехом в свете, а когда лишился носа, не мог показаться ни перед друзьями, ни перед коллегами, ни перед дамами, даже полицмейстер и газетщики относились к нему пренебрежительно, никто не хотел помочь ему. Другой важный вывод: ценить то, что имеешь, и не мнить себя лучше других.

Повесть «Нос» была написана Н. В. Гоголем в 1836. Сам Гоголь считал её обыкновенной шуткой и долго не соглашался печатать. Юмор – главная часть содержания «Носа», хотя и далеко не единственная. В повести Гоголя смех тонко переплетается с меткими зарисовками тогдашней бытовой жизни. Излагая краткое содержание «Носа», мы по возможности попытаемся передать обе эти характерные его черты – и юмор в первую очередь.

Гоголь. Нос. Художественный фильм

Петербургский цирюльник Иван Яковлевич, проснувшись утром, чувствует запах горячего хлеба, который печёт его сварливая жена Прасковья Осиповна. Сев за стол, он начинает резать хлеб – и вдруг обнаруживает внутри что-то белое и плотное. Запустив пальцы, Иван Яковлевич достаёт из краюхи человеческий нос.

«Где это ты, зверь и пьяница, отрезал нос? – кричит ему жена. – Разбойник, я уже от трёх человек слышала, что ты во время бритья так теребишь за носы, что еле держатся!»

Иван Яковлевич узнаёт нос: тот принадлежит майору Ковалёву, которого он бреет дважды в неделю. Цирюльник ничего не понимает: «происшествие несбыточное, ибо хлеб – дело печёное, а нос совсем не то». Гоголь описывает, как Иван Яковлевич в страшном беспокойстве заворачивает нос в тряпку и выносит на улицу, чтобы выбросить где-нибудь. После нескольких неудачных попыток цирюльник выходит на мост через Неву и, делая вид, что рассматривает бегающую рыбу, незаметно швыряет тряпку с носом в воду. Облегчённо вздохнув, он уже собирается идти в трактир за стаканом пунша, но в это время его подзывает стоящий поодаль квартальный надзиратель и спрашивает, что это он делал, стоя на мосту…

В это же время в одной из петербургских квартир просыпается коллежский асессор Ковалёв – мелкий гражданский чиновник, который, тем не менее, любит называть себя по-военному майором. Взглянув в зеркало, чтобы проверить, исчез ли прыщик, вскочивший у него на носу вчера, он обнаруживает, что носа нет: вместо него видно лишь гладкое место. Ситуация скандальная! Ковалёв любит прохаживаться по Невскому проспекту и собирается искать вице-губернаторского места. Он не прочь и жениться, если за невестою случится двести тысяч капиталу. Но как теперь всё это делать без носа?!!

Гоголь. Нос. Аудиокнига

Закрыв платком лицо, Ковалёв выбегает из дома, чтобы ехать прямо к обер-полицмейстеру. Но как на беду нет ни одного извозчика. Стоя на улице, Ковалёв вдруг видит неизъяснимое явление: его собственный нос выходит из кареты в мундире статского советника и скрывается в подъезде одного дома. Через две минуты нос выходит обратно и, крикнув кучеру: «Подавай!», уезжает.

Ковалёв бежит за каретой. Она останавливается перед Казанским собором. Ковалёв вбегает в собор и видит, как его нос, спрятав лицо своё в высокий стоячий воротник, молится с выражением величайшей набожности. Подойдя ближе, Ковалёв с минуту покашливает, но потом всё же решается прямо заговорить с носом, хотя тот, судя по мундиру, гораздо выше его чиновным рангом.

Иллюстрация Кукрыниксов к «Носу» Гоголя

«Что вам угодно?» – спрашивает нос. Ковалёв объясняет, что нос «должен знать своё место, а не стоять в церкви». «Я майор, знакомый со многими дамами, и мне неприлично ходить без носа… А вы ведь мой собственный нос». «Вы ошибаетесь, милостивый государь», – раздражённо отвечает нос.

Внимание Ковалева на минуту отвлекается видом вошедшей в собор миловидной молодой дамы. Майор с удовольствием разглядывает её свежий подбородок, но в этот момент вспоминает, что у него нет носа. Со слезами на глазах он поворачивается к носу, чтобы назвать его плутом и подлецом. Однако того уже нет на месте: вероятно, он отправился к кому-нибудь с визитом.

В отчаянии майор ловит извозчика и едет к обер-полицмейстеру. Того не оказывается дома. Ковалёв раздумывает, не обратиться ли с жалобой в Управу благочиния, ибо его нос – явно такой человек, для которого нет ничего священного. Но, поразмыслив, он решает сначала сделать публикацию о бессовестно улизнувшем носе в газете.

Газетная экспедицию, куда приезжает Ковалёв, представляет собой маленькую комнатёнку со множеством визитёров, пришедших дать объявления. Их принимает сидящий за столом седой чиновник во фраке и очках. Ковалёв сообщает, что от него сбежал нос, обманно вырядившийся в мундир статского советника, а он сам, как майор, не может быть без такой заметной части тела: это не «мизинный палец на ноге, которую в сапог – и никто не увидит».

Смешавшийся чиновник во фраке отказывается брать объявление Ковалёва, говоря, что если в газете написать о пропаже носа, то она может потерять репутацию. Он рассказывает про похожий случай: один гражданин, заплатив 2 рубля 73 копейки, дал в газете объявление об исчезновении чёрного пуделя, а этот пудель потом оказался казначеем некоего заведения. Чтобы убедить седого господина, Ковалёв снимает тряпку с лица. Чиновник подтверждает, что видит вместо носа «место, совершенно гладкое, как будто бы только что выпеченный блин», но брать объявление всё равно не хочет. Он советует майору обратиться в один из литературных журналов, где искусное перо опишет «это редкое произведение натуры» так, что, по крайней мере, будет полезное назидание юношеству.

Стараясь успокоить совсем расстроенного Ковалёва, седой чиновник любезно предлагает ему понюхать табачку. Ковалёв принимает это за издёвку: чем же нюхать, когда носа у него нет? С возгласом: «чтоб чёрт побрал ваш табак» он отправляется к знакомому частному приставу, в чьём доме вся передняя заставлена сахарными головами, принесёнными от соседних купцов. Пристав обожает подношения и из всех видов их более всего предпочитает государственные ассигнации: «нет ничего лучше этой вещи: есть не просит, места займет немного, в кармане всегда поместится, уронишь – не расшибется». Но как раз собравшийся соснуть после обеда пристав принимает майора грубо, заявив, что «у порядочного человека носа не оторвут».

Обессиленный Ковалёв возвращается домой, где его лакей Иван, лежа на запачканном диване, плюёт в потолок и довольно удачно попадает в одно и то же место. Оказавшись в своей комнате, майор печально сетует: «без носа человек – черт знает что: птица не птица, гражданин не гражданин». Он щипает себя, дабы убедиться, что не пьян, и вновь рассматривает в зеркале свой «пасквильный вид».

Раздумывая о причинах пропажи носа, Ковалёв предполагает: виной всему могла быть штаб-офицерша Подточина, которая желала, чтобы он женился на ее дочери. Майор и сам любил приволокнуться за этой дочерью, но избегал «окончательной разделки». И потому штаб-офицерша, верно из мщения, решилась его испортить и наняла для этого каких-нибудь колдовок-баб.

В этот момент в квартиру Ковалёва входит квартальный полицейский чиновник и рассказывает, что пропавший майорский нос нашёлся: он был схвачен с поличным, когда садился в дилижанс, чтобы ехать в Ригу по поддельному пашпорту, выписанному на чужое имя. В этом деле замешан и один мошенник-цирюльник.

Квартальный подаёт Ковалёву завёрнутый в тряпочку нос, громко сетуя на растущую дороговизну, которая при его многосемейности очень тяжела. Поняв намёк, Ковалёв суёт ему в руки красную ассигнацию. После ухода надзирателя майор рассматривает принесённый им свёрток и радостно понимает: нос действительно его, слева на нём виден вскочивший вчера прыщик. Но минутное торжество сменяется тревогой: Ковалёв не знает, как заставить нос пристать на прежнее место.

Дрожащими руками он подносит нос к лицу, но тот не приклеивается даже после того, как майор греет его дыханием и уговаривает: «ну, полезай, дурак!» Ковалёв посылает тогда лакея Ивана к соседу-доктору. Вскоре входит видный мужчина с прекрасными смолистыми бакенбардами и, произнеся несколько раз «Гм!», начинает осматривать Ковалёва. Взяв его за подбородок, врач даёт щелчка по месту, где прежде был нос – Ковалёв от этого так откидывает голову назад, что ударяется затылком о стену. Отведя его от стены, доктор даёт второго щелчка, качает головой и уговаривает майора оставаться так, как есть сейчас, потому что нос легко можно приставить, но «это будет только хуже».

Ковалёв умоляет врача приставить нос, чтобы он держался хоть как-нибудь. Майор согласен даже «в опасных случаях подпирать нос рукой» – а иначе ему невозможно будет делать визиты в хорошие дома. Но доктор лишь советует ему мыть место носа холодной водой – и «я вас уверяю, что вы, не имея носа, будете так же здоровы, как если бы имели его». Врач предлагает Ковалёву заспиртовать нос и продать его за порядочные деньги. «Лучше пусть он пропадёт!» – в отчаянии кричит майор.

После ухода доктора Ковалёв садится писать письмо штаб-офицерше Подточиной. В нём он ставит ей на вид, что её участие в истории с замаскированным под чиновника носом не тайна для него. Если нос не будет сегодня же на своем месте, майор грозит «прибегнуть к защите и покровительству законов». Вскоре приходит ответ от Подточиной. Она уверяет, что никогда не принимала у себя никакого замаскированного чиновника и что никогда не думала оставить Ковалёва с носом, то есть дать ему отказ в случае возможного сватовства к её дочери. Подточина, напротив готова сей же час удовлетворить майора, «ибо это составляло всегда предмет её живейшего желания». Ковалёв приходит к выводу, что Подточина, видимо, и вправду не виновата.

Меж тем слухи о его сбежавшем носе распространяются по всему Петербургу – и с самыми красочными прибавлениями. На Невский проспект стекаются толпы любопытных, чтобы проверить рассказы о том, что нос каждый день ровно в три часа выходит на прогулку. Один спекулятор изготавливает прочные деревянные скамьи, с которых удобно высматривать нос, и разрешает желающим становиться на них за плату в 80 копеек. Правда, благонадёжные люди недовольны этой шумихой…

Недели через две после происшествия проснувшийся утром Ковалёв вдруг замечает, что нос, как ни в чём не бывало, находится на его лице. Наличие носа удостоверяет и лакей Иван. Вне себя от радости Ковалёв прежде всего едет бриться к цирюльнику Ивану Яковлевичу. Тот вначале встречает его боязливо, но, увидев нос на месте, успокаивается. Бритьё сильно затрудняется для Ивана Яковлевича тем, что он старается не браться за нос руками. Счастливый Ковалёв, уже не кутая лицо, выходит на улицу и делает визиты. Случайно встретив штаб-офицершу Подточину с дочерью, он ведёт с ними долгий и весёлый разговор, вынимая при этом табакерку и щедро набивая нос «с обоих подъездов».

Вот какая история случилась в северной столице нашего обширного государства! – заключает Гоголь свою короткую повесть. – Хотя никому до сих пор неизвестно, как произошло отделение носа и появление его потом в разных местах под видом статского советника – подобные происшествия (улыбается Гоголь) бывают на свете, – редко, но бывают.

Николай Гоголь

I

Марта 25 числа случилось в Петербурге необыкновенно странное происшествие. Цирюльник Иван Яковлевич, живущий на Вознесенском проспекте (фамилия его утрачена, и даже на вывеске его — где изображен господин с намыленною щекою и надписью: «И кровь отворяют» — не выставлено ничего более), цирюльник Иван Яковлевич проснулся довольно рано и услышал запах горячего хлеба. Приподнявшись немного на кровати, он увидел, что супруга его, довольно почтенная дама, очень любившая пить кофий, вынимала из печи только что испеченные хлебы. — Сегодня я, Прасковья Осиповна, не буду пить кофию, — сказал Иван Яковлевич, — а вместо того хочется мне съесть горячего хлебца с луком. (То есть Иван Яковлевич хотел бы и того и другого, но знал, что было совершенно невозможно требовать двух вещей разом, ибо Прасковья Осиповна очень не любила таких прихотей.) «Пусть дурак ест хлеб; мне же лучше, — подумала про себя супруга, — останется кофию лишняя порция». И бросила один хлеб на стол. Иван Яковлевич для приличия надел сверх рубашки фрак и, усевшись перед столом, насыпал соль, приготовил две головки луку, взял в руки нож и, сделавши значительную мину, принялся резать хлеб. Разрезавши хлеб на две половины, он поглядел в середину и, к удивлению своему, увидел что-то белевшееся. Иван Яковлевич ковырнул осторожно ножом и пощупал пальцем. «Плотное! — сказал он сам про себя, — что бы это такое было?» Он засунул пальцы и вытащил — нос!.. Иван Яковлевич и руки опустил; стал протирать глаза и щупать: нос, точно нос! и еще, казалось, как будто чей-то знакомый. Ужас изобразился в лице Ивана Яковлевича. Но этот ужас был ничто против негодования, которое овладело его супругою. — Где это ты, зверь, отрезал нос? — закричала она с гневом. — Мошенник! пьяница! Я сама на тебя донесу полиции. Разбойник какой! Вот уж я от трех человек слышала, что ты во время бритья так теребишь за носы, что еле держатся. Но Иван Яковлевич был ни жив ни мертв. Он узнал, что этот нос был не чей другой, как коллежского асессора Ковалева, которого он брил каждую середу и воскресенье. — Стой, Прасковья Осиповна! Я положу его, завернувши в тряпку, в уголок; пусть там маленечко полежит, а после его вынесу. — И слушать не хочу! Чтобы я позволила у себя в комнате лежать отрезанному носу?.. Сухарь поджаристый! Знай умеет только бритвой возить по ремню, а долга своего скоро совсем не в состоянии будет исполнять, потаскушка, негодяй! Чтобы я стала за тебя отвечать полиции?.. Ах ты, пачкун, бревно глупое! Вон его! вон! неси куда хочешь! чтобы я духу его не слыхала! Иван Яковлевич стоял совершенно как убитый. Он думал, думал — и не знал, что подумать. — Черт его знает, как это сделалось, — сказал он наконец, почесав рукою за ухом. — Пьян ли я вчера возвратился или нет, уж наверное сказать не могу. А по всем приметам должно быть происшествие несбыточное: ибо хлеб — дело печеное, а нос совсем не то. Ничего не разберу!.. Иван Яковлевич замолчал. Мысль о том, что полицейские отыщут у него нос и обвинят его, привела его в совершенное беспамятство. Уже ему мерещился алый воротник, красиво вышитый серебром, шпага... и он дрожал всем телом. Наконец достал он свое исподнее платье и сапоги, натащил на себя всю эту дрянь и, сопровождаемый нелегкими увещаниями Прасковьи Осиповны, завернул нос в тряпку и вышел на улицу. Он хотел его куда-нибудь подсунуть: или в тумбу под воротами, или так как-нибудь нечаянно выронить, да и повернуть в переулок. Но, на беду, ему попадался какой-нибудь знакомый человек, который начинал тотчас запросом: «Куда идешь?», или: «Кого так рано собрался брить?» — так что Иван Яковлевич никак не мог улучить минуты. В другой раз он уже совсем уронил его, но будочник еще издали указал ему алебардою, примолвив: «Подыми! вон ты что-то уронил!» И Иван Яковлевич должен был поднять нос и спрятать его в карман. Отчаяние овладело им, тем более что народ беспрестанно умножался на улице, по мере того так начали отпираться магазины и лавочки. Он решился идти к Исакиевскому мосту: не удастся ли как-нибудь швырнуть его в Неву?.. Но я несколько виноват, что до сих пор не сказал ничего об Иване Яковлевиче, человеке почтенном во многих отношениях. Иван Яковлевич, как всякий порядочный русский мастеровой, был пьяница страшный. И хотя каждый день брил чужие подбородки, но его собственный был у него вечно небрит. Фрак у Ивана Яковлевича (Иван Яковлевич никогда не ходил в сюртуке) был пегий; то есть он был черный, но весь в коричнево-желтых и серых яблоках; воротник лоснился, а вместо трех пуговиц висели одни только ниточки. Иван Яковлевич был большой циник, и когда коллежский асессор Ковалев обыкновенно говорил ему во время бритья: «У тебя, Иван Яковлевич, вечно воняют руки!» — то Иван Яковлевич отвечал на это вопросом: «Отчего ж бы им вонять?» — «Не знаю, братец, только воняют», — говорил коллежский асессор, и Иван Яковлевич, понюхавши табаку, мылил ему за это и на щеке, и под носом, и за ухом, и под бородою — одним словом, где только ему была охота. Этот почтенный гражданин находился уже на Исакиевском мосту. Он прежде всего осмотрелся; потом нагнулся на перила, будто бы посмотреть под мост: много ли рыбы бегает, и швырнул потихоньку тряпку с носом. Он почувствовал, как будто бы с него разом свалилось десять пуд; Иван Яковлевич даже усмехнулся. Вместо того чтобы идти брить чиновничьи подбородки, он отправился в заведение с надписью «Кушанье и чай» спросить стакан пуншу, как вдруг заметил в конце моста квартального надзирателя благородной наружности, с широкими бакенбардами, в треугольной шляпе, со шпагою. Он обмер; а между тем квартальный кивал ему пальцем и говорил: — А подойди сюда, любезный! Иван Яковлевич, зная форму, снял издали еще картуз и, подошедши проворно, сказал: — Желаю здравия вашему благородию! — Нет, нет, братец, не благородию; скажи-ка, что ты там делал, стоя на мосту? — Ей-Богу, сударь, ходил брить, да посмотрел только, шибко ли река идет. — Врешь, врешь! Этим не отделаешься. Изволь-ка отвечать! — Я вашу милость два раза в неделю, или даже три, готов брить без всякого прекословия, — отвечал Иван Яковлевич. — Нет, приятель, это пустяки! Меня три цирюльника бреют, да еще и за большую честь почитают. А вот изволь-ка рассказать, что ты там делал? Иван Яковлевич побледнел... Но здесь происшествие совершенно закрывается туманом, и что далее произошло, решительно ничего не известно.

План пересказа

1. Цирюльник Иван Яковлевич обнаружил в свежем хлебе нос коллежского асессора Ковалева.
2. Майор Ковалев замечает пропажу носа.
3. Он видит свой нос и наблюдает за его действиями.
4. Майор принимает меры по возвращению носа.
5. Нос появляется на своем месте сам.
6. Дальнейшая жизнь майора Ковалева.

Пересказ
I

25 марта в Петербурге случилось необыкновенно странное происшествие. Цирюльник Иван Яковлевич проснулся рано утром и почувствовал запах горячего хлеба. Его супруга вынимала из печи только что испеченный хлеб. Усевшись за стол, он принялся резать хлеб. Разрезавши, поглядел в середину и увидел что-то белеющееся. Иван Яковлевич засунул пальцы и вытащил... нос! Супруга начала браниться: «Где это ты, зверь, отрезал нос?» «Но Иван Яковлевич был ни жив ни мертв. Он узнал, что этот нос был не чей другой, как коллежского асессора Ковалева, которого он брил каждую середу и воскресенье». В ту же минуту Иван Яковлевич был выгнан из дому вместе с носом. Он стоял как убитый и не знал, что и думать. Наконец цирюльник, напуганный тем, что придут полицейские, отыщут нос и обвинят его, вышел на улицу. Он хотел подсунуть его куда-нибудь, но на пути все время попадались люди. Иваном Яковлевичем овладело отчаяние, и он решился идти к Исаакиевскому мосту и там попытаться швырнуть нос в Неву. Оказавшись на мосту, он осмотрелся и потихоньку швырнул тряпку с носом. Но это все заметил квартальный надзиратель и стал допытываться, что это он делал, стоя на мосту? Иван Яковлевич побледнел, но что произошло дальше, неизвестно.

Коллежский асессор Ковалев проснулся рано и попросил подать небольшое зеркало, чтобы взглянуть на прыщик, вскочивший вчера у него на носу. Но к огромному его удивлению вместо носа было совершенно гладкое место. Он начал щупать рукою, вскочил, встряхнулся: нет носа!.. Тотчас оделся и отправился к обер-полицмейстеру.

Ковалеву нравилось собственное звание коллежского асессора, но, «чтобы более придать себе благородства и веса, он никогда не называл себя коллежским асессором, но всегда майором».

Майор Ковалев любил каждый день прохаживаться по Невскому проспекту. Он приехал в Петербург искать вице-губер-наторского или экзекуторского места в видном департаменте. Не прочь он был жениться и на богатенькой невесте. Представляете, каково было его положение, когда он увидел вместо носа «преглупое, ровное и гладкое место».

Ковалев зашел в кондитерскую, чтобы посмотреть в зеркало, не появился ли у него нос? Выйдя из кондитерской, он остановился как вкопанный: перед подъездом одного изломов остановилась карета, и из нее выпрыгнул господин в мундире, побежав по лестнице вверх. Ковалев узнал: это был его собственный нос! Вон и прыщик на боку вчерашний... Дрожа, как в лихорадке, майор решил ожидать возвращения носа в карету. Через две минуты нос вышел. «Он был в мундире, шитом золотом, с большим стоячим воротником; на нем были замшевые панталоны; при боку шпага. По шляпе с плюмажем можно было заключить, что он считается в ранге статского советника... Бедный Ковалев чуть не сошел с ума... Как же можно, в самом деле, чтобы нос, который еще вчера был у него на лице, мог ездить и ходить, - был в мундире! Он побежал за каретою, которая, к счастию, остановилась перед Казанским собором». Войдя в церковь, он был в таком состоянии, что не мог молиться, и искал по углам этого господина. Нос спрятал свое лицо в большой стоячий воротник «и с выражением величайшей набожности молился».

Майор Ковалев не знал, как подойти к нему, ведь нос был статским советником. Наконец он решился. Трепеща, теряя дар речи, извиняясь, он пытается объяснить этому господину ситуацию. С чувством собственного достоинства произносит: «Ведь вы мой собственный нос!» На что тот отвечает: «Я сам по себе. Притом между нами не может быть никаких тесных отношений». В то время как Ковалев загляделся на легонькую даму, нос успел сесть в карету и уехать. Майор решил поехать в газетную экспедицию и опубликовать объявление с описанием всех качеств носа, «дабы всякий, встретивший его, мог в ту же минуту его представить к нему или, по крайней мере, дать знать о месте пребывания». Чиновник в газете был вынужден отказаться: газету и так обвиняют в печатании несообразностей. Затем майор Ковалев отправился к частному приставу. Тот принял его очень сухо, так как собирался заснуть на два часика, а ему помешали. Он не пожелал даже выслушать Ковалева. Уставший и печальный майор возвратился домой. Он опять разглядывал себя в зеркало и все думал: кто же мог сыграть с ним такую злую шутку? Наконец он решил, что это штаб-офицерша Подточина наняла колдуний из-за того, что он отказался жениться на ее дочери.

Ближе к вечеру явился полицейский чиновник. Он рассказал, что нос теперь найден: его перехватили по дороге в Ригу, и что он принес его с собой. Коллежский асессор был вне себя от радости, но потом понял, что его еще нужно приставить на свое место. Дрожащими руками, сидя перед зеркалом, майор Ковалев приставил нос, но тот никак не хотел приклеиваться, и падал на стол, как пробка. Он послал за врачом. Доктор явился, осмотрел, ничего не смог сделать и стал уверять, что майору так намного лучше. А нос посоветовал заспиртовать или лучше продать. На другой день Ковалев решил писать письмо к штаб-офицерше, чтобы та согласилась «без бою возвратить то, что следует». Прочитав ответ Подточиной на свое письмо, он уверился, что она точно ни в чем не виновата. По Петербургу тем временем поползли разные слухи о носе майора Ковалева. Но 7 апреля нос как ни в чем не бывало очутился опять на своем месте. Иван Яковлевич приходил брить майора. И как трудно ему не пришлось, но он побрил Ковалева, не прикоснувшись ни разу к носу.

После этого коллежский асессор объехал всех своих знакомых, дабы удостоверить их и себя заодно, что нос действительно на месте.

Конец у повести трагикомический. Ковалев, найдя свой нос, обрадовался, «как будто какое великое сокровище нашел», но так ничего и не осознал, ничего в своей жизни не изменил, не догадался, что случилась у него пропажа пострашнее той, что его испугала, - у него пропала душа. «И после того майора Ковалева видели вечно в хорошем юморе, улыбающегося, преследующего решительно всех хорошеньких дам и даже остановившегося один раз перед лавочкой в Гостином дворе и покупавшего какую-то орденскую ленточку, неизвестно для каких причин, потому что он сам не был кавалером никакого ордена».

"Петербургские повести" Гоголя пользовались неизменной популярностью читающей публики с момента выхода в свет. Но для тех, кто не желает окунуться в атмосферу гоголевского Петербурга или просто не имеет на это времени, мы предлагаем прочитать краткое содержание. Гоголь, «Нос». Попробуем передать особое настроение этого произведения.

Глава 1. Парикмахер и нос майора

Начинается повесть с того, что парикмахер Иван Яковлевич просыпается у себя дома и собирается завтракать. Думая, кофе ему выпить или, может быть, хлеба съесть с луком. Иван Яковлевич вынужден выбирать, так как натура его жены такова, что она не позволяет мужу есть бутерброд с луком и запивать его горячим кофе. Герой останавливается на хлебе и луке, режет и тут обнаруживает в нем нос коллежского асессора Ковалева (он предпочитал, чтобы его называли майором). Таково самого начала краткое содержание. Гоголь «Нос» написал так, что он интригует читателя с первых строк.

Ивану Яковлевичу становится дурно. К тому же жена, увидев нос, начинает на него кричать и требовать, чтобы он выбросил эту мерзость из дома.

Несмотря на то что персонаж первой главы был цирюльником, выглядит он неопрятно: на одежде не хватает пуговиц, а сам мужчина был вечно небрит и с похмелья. И именно в таком всегдашнем своем виде он поплелся прочь из дома, чтобы исполнить наказ жены.

Но удача не сопутствовала герою, ибо прошел он много, а подходящего места для того, чтобы избавиться от носа, так и не отыскал. Его все время отвлекали знакомые люди. И вот он оказывается у Исаакиевского моста и, кинув с него свою злополучную находку, рассчитывает отправиться по своим делам. Но его задерживает квартальный надзиратель. Здесь делает остановку краткое содержание. Гоголь «Нос» создал таким образом, что основное действие этой повести перенесено на вторую главу.

Глава 2. Поиски майором своего носа

Утром того же дня, когда парикмахер обнаружил у себя в хлебе нос, майор Ковалев оного не нашел. Хотел он посмотреть на прыщ, который давеча вскочил, но ни прыща, ни носа не было на месте, а вместо них только ровная поверхность. Несмотря на жуткость всего происходящего (о чем и рассказывает краткое содержание), Гоголь «Нос» щедро сдабривает неповторимым авторским юмором.

Конечно, Ковалев, как и любой человек, жутко перепугался и сразу побежал к обер-полицмейстеру, и уже выходя от него (блюстителя порядка майор не застал), он видит, как его собственный нос садится в карету и едет в Казанский собор на службу. Главное, что нос героя одет в наряд статского советника, т.е. он по чину выше хозяина. Ковалев проследовал за частью своего тела в собор, где попытался с ним робко заговорить, но нос пресек всякое общение, сказав, что они с ним решительно не знакомы. Обескураженный герой выходит из церкви. Гоголь «Нос» (краткое содержание, надеемся, это дает почувствовать) написал так, что до последней главы сюжет сохраняет интригу.

Мотаясь по городу в поисках решения, Ковалев забредает в газету, где умоляет дать объявление о пропаже носа, но ему под разными благовидными предлогами отказывают, ссылаясь на правила приличия, мол, негоже всякую околесицу в достойных печатных изданиях публиковать.

Ковалев в отчаянии возвращается домой. Думает о том, кто и, главное, как смог похитить у него нос. Всплывает версия: штаб-офицерша Подточина отомстила и навела на него знахарок в отместку за то, что он никак не хотел жениться на ее дочери.

Грустные размышления героя прерывает появление в доме майора полицейского. Он сообщает хозяину: перехвачен его нос с поддельным паспортом. По всей видимости, он намеревался уехать в Ригу. Ковалев вне себя от счастья, даже денег дал служаке. И казалось, здесь Гоголь «Нос» (краткое содержание также бы оборвалось) мог бы закончить, но это еще не конец истории.

Как выясняется в дальнейшем, радоваться рано: нос не желает возвращаться на прежнее место. Ковалев даже зовет доктора, но том ничем не может помочь, лишь просит продать нос для опытов. Правда, врач говорит, что купит этот удивительный анатомический экземпляр только за приемлемую цену. Ковалев в ярости говорит: «Ни за что не продам». Герой снова возвращается к версии о порче и даже пишет письмо обозначенной выше даме (Подточиной). Правда, из этого ничего не выходит, так как она отвечает в таком духе, что сомнений быть не может, опасения Ковалева напрасны. Это не колдовство. Н. В. Гоголь «Нос» (краткое содержание это доказывает) написал так, чтобы было видно: главный герой испытывает нешуточные страдания.

Слухи

Тем временем по всему Петербургу ползут слухи, что то в одном, то в другом месте видят самостоятельно прогуливающийся нос. Некоторые удалые люди даже делают на этом деньги, но толпа, собирающаяся то там, то здесь, никакого самостоятельно шагающего по улицам города носа не имеет чести видеть.

Глава 3. Нос возвращается домой

Так или иначе, но спустя две недели после начала рассказа нос возвращается на прежнее место. И надо сказать, что отсуствие очень важной части лица пошло майору только на пользу. Он со всеми приветлив и мил. Другими словами, «тишь, да гладь - божья благодать».

Повесть Гоголя «Нос» (краткое содержание не содержит этой части) заканчивается послесловием автора, которое хотя и забавно, но уже не имеет прямого отношения к делу.