Князь И. Репнин. Однорядка (светлая) и ферязь (с застёжками, и подбита горностаем),а внутри, видимо, подоплёка.

Кафтан, охабень-опашень, зипун, кожух, свита, сермяга, терлик... Что это всё вообще такое? Я пробую разобраться в первом приближении )
В целом верхняя и средняя одежда, на современный взгляд, шилась почти одинаково. Эти виды платья различались способом ношения (внутрь, подвязывая, в накидку),областью применения, материалом-тканью, застёжкой-отделкой и частично кроем. Судя по противоречивым сведениям в разных источниках, дело это туманное. Я попробовала собрать сведения и иллюстрации, в которых этих противоречий нет.
Главное действующее лицо расследования - Кафтан.

У человека в жёлтом кафтане на голове тафья.
Кафта́н (خفتان ‎) — мужское, в основном крестьянское, платье. Также назывался кавтан, кофтан (наводит на некоторые мысли, да...).
Общим для всех кафтанов было: двубортный покрой, длинные полы и рукава, закрытая доверху грудь. Грудь его украшалась пуговицами - от восьми до двенадцати штук. По бокам кафтан имел разрезы, или "прорехи", которые тоже отделывались пуговицами. Рукав мог достигать запястья. Нижняя часть кафтана кроилась из косых клиньев.
К нарядным кафтанам пристегивались или пришивались воротники козыри и запястья, украшенные разноцветными шелками, камнями, жемчугом. Вместо пуговиц часто использовались кляпыши - чаще серебряные с позолотой, а иногда костылики из обточенных в виде палочек кораллов. Кляпыши и костылики застегивались на длинные петли из тесьмы или цветных шнуров, их называли "разговорами", и они могли быть украшены кисточками из разноцветных нитей. Спинку кафтана часто делали несколько короче переда, особенно у длинных одежд, чтобы были видны задки орнаментированных сапог, что у молодых людей составляло предмет особой заботы.
Важной деталью в кафтанах допетровского времени был козырь - высокий стоячий воротник, закрывающий весь затылок. Это название распространялось на воротник вообще, который в старинных русских одеждах часто бывал съемным и его пристегивали или пришивали к различным одеяниям. Козыри являлись объектом щегольства, и их делали из бархата, шелка, камки, украшая вышивкой золотой и серебряной нитью, жемчугом и драгоценными камнями.
http://licey102.k26.ru/costume/kaftan.htm
Кафтаны на Руси были в основном серого или синего цвета, шились из грубой хлопчатобумажной ткани или льняной ткани кустарной выделки (холстинки). Подпоясывался кафтан, как правило,кушаком (обычно другого цвета).
http://ru.wikipedia.org/wiki/%CA%E0%F4%F2%E0%ED
Ферязь - разновидность Кафтана. Шилась Ф. неширокой, без воротника и перехвата в талии, длиной до лодыжек, с узкими рукавами или без них. Застёгивалась на пуговицы с накладными петлями или завязывалась завязками. Ферязь доходила до икр, а иногда и до земли, и обычно была обшита мехом либо имела меховой воротник. Такая одежда была достаточно широкой и застегивалась на одну верхнюю пуговицу. Ферязь шили из темно-синего, темно-зеленого и коричневого сукна, иногда использовали золотую парчу и атлас. http://ria.ru/Tsarist_Russia/20130314/926340592.html
Зимние Ф. на меху надевались поверх кафтана или летника. Ф. была одеждой различных слоев населения. В 14-16 вв. в Москве царская, боярская и княжеская Ф. шились из бархата, атласа, сукна и пр., украшались золотым и серебряным кружевом, пуговицами из драгоценных металлов. http://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/144460/%D0%A4%D0%B5%D1%80%D1%8F%D0%B7%D1%8C
Известна ферязь Ивана Грозного: Говорят, в ней он ходил дома. А вот становые кафтаны, то есть по фигуре (стану). http://blog.t-stile.info/stanovoj-kaftan
Объярь, аксамит, сукно. 1680 г.

А тем временем во Франции...

Карл 8, многослойная одежда - внутри тонкая, чем дальше, тем богаче-наряднее, верхняя подбита мехом. Золотая вышивка и всё такое. У него голая шея, что в нашем климате не пройдёт), то же и касательно бороды.
А. И. Оленин: «Мы видим, что в XV веке французский король Карл VIII такую же шубу с откидными рукавами употреблял, какую носил в то же время Великий Князь Иван Васильевич III »
http://folk-costume.com/oxaben/
и примерно то же время (Костюм в фильме близкоисторический, не переживайте. По словам Натальи Селезневой, создавать царские облачения для фильма "Иван Васильевич меняет профессию" помогала художник по костюмам, работавшая с Сергеем Эйзенштейном над его картиной "Иван Грозный".) Кто не верит, вот ещё один
Конечно, на Руси царь был самым нарядным. Но бояре, послы и пр. тоже не лыком шиты.

Опашень - долгополый кафтан из сукна, шелка и пр. с длинными широкими рукавами, частыми пуговицами донизу и пристежным меховым воротником.

Послы

Также как охабень, опашень имел откидные длинные широкие рукава. Рукава сужались к запястью. Руки продевались в особые разрезы, а рукава висели вдоль фигуры. Воротника не было. Опашень никогда не подпоясывали. http://folk-costume.com/oxaben /

Женский опашень — с частыми пуговицами, украшенный по краям шёлковым или золотым шитьем. Пуговицы золотые или серебряные; могли быть величиной с грецкий орех. Сзади пришивался подбитый мехом капюшон, висевший до середины спины. Женщины с опашнём носили круглое накладное ожерелье из собольего или бобрового меха.

И покрой, и названия нарядных одежд часто были заимствованы, в названиях найдены персидские, арабские, татарские слова, польские и пр., напрямую было влияние Византии, и нарядные богатые ткани были привозными (в том числе из Китая). Ткани были самыми разнообразными, на картине красиво показаны бархат и атлас, даже узорные ткани украшали различными деталями, и очень многие виды одежды подбивались мехом, благо это было сделать так легко...
"Нам не привыкать, -
Пусть мороз твой трещит:
Наша русская кровь
На морозе горит!

Искони уж таков
Православный народ:
Летом, смотришь, жара -
В полушубке идёт;

Жгучий холод пахнул, -
Всё равно для него:
По колени в снег,
Говорит: "Ничего!"

И.С. Никитин

Видимо, отсюда часть путаницы, когда "душегрея" была одеждой летней, и одежде летней полагалось иногда быть на меху...

Важное дополнение!

Основной покрой, приемы украшения, способы ношенияодежды в Древней Руси не менялись столетиями и были,как свидетельствуют иностранные путешественники,одинаковыми у разных слоев общества. Различие проявлялосьлишь в тканях, отделках, украшениях. Мужчины иженщины носили прямопокройную, длиннополую, широкую одежду, скрывавшую естественные формы человеческого тела, с длинными,иногда доходившими до пола рукавами. Принято было одновременнонадевать несколько одежд одна на другую, верхнюю - распашную - накидывалина плечи, не вдевая в рукава.

Древнерусская одежда представлена в собрании Государственного Историческогомузея единичными экземплярами. Каждый из них уникален.Это мужская одежда XVI - XVII веков: «власяница», стеганая одежда - ферязь,три мужских рубахи, верх шубы, несколько фрагментов вышивки мужскойрубахи. Каждый из этих скромных по внешнему виду предметов костюмапредставляет огромную ценность. Эти одежды выстраиваются внекий вещественный ряд, который через столетия, как бы разговариваяс нами, помогает воссоздать картину прошлого. Предметы одежды из ГИМсвязаны с именами выдающихся деятелей русской истории: Иваном Грозным,первыми царями из династии Романовых - Михаилом Федоровичеми Алексеем Михайловичем, отцом Петра I.

В комплекс мужской одежды входили рубаха и порты, поверх которых надевалисьзипун, однорядка, охабень, шуба. Эти одежды были основными длявсего населения Московской Руси. Различия заключались лишь в том, что вкняжеской и боярской среде одежды шили из дорогих «заморских» тканей -шелка, парчи, бархата. В народном быту пользовались домоткаными льнянымии конопляными холстами, шерстяными тканями и валяным сукном.

Женская одежда в собрании Государственного Исторического музея ещеболее малочисленна: телогрея, обнаруженная при строительстве первойлинии метро в каменной кладке Китайгородской степы, и так называемыйохабень - распашная одежда из шелковой ткани, некогда хранившаяся вСаввипо-Сторожевском монастыре под Звенигородом, два головных убораи значительное количество образцов золотного шитья, которые, возможно,когда-то украшали женские дворцовые одежды.

Над изучением древнерусского костюма XVI - XVII веков в течение долгоговремени в Государственном Историческом музее работала научный сотрудникМария Николаевна Левинсон-Нечаева. Проведенное ею тщательноесравнение описей царского имущества, кроильных книг и подлинныхпамятников, хранящихся в Оружейной палате Московского Кремля, а такжев Историческом музее, текстильный анализ, изучение красителей позволилией по-новому атрибутировать предметы одежды раннего времени. Ееисследования убедительны, и в описаниях таких предметов, как ферязь XVIвека, охабень XVII века, спорок шубы XVII века, мы следуем заключениямМ.Н.Левинсон-Нечаевой.

Шуба -верхняя распашная одежда на меху, широко распространеннаяна Руси в XV - XVII веках. Ее носили люди разных сословий. В зависимости отдостатка владельца, шубы шили и украшали по-разному. В документах сохранилисьих различные названия: «русские», «турецкие», «польские» и другие.В Древней Руси шубы чаще всего носили мехом внутрь. Верх ее покрывалитканью. Бытовали и так называемые «нагольные» шубы - мехом вверх.Дорогие шубы покрывали драгоценными привозными тканями - узорны-ми бархатами и атласами, парчой; дляовчинных шли простые ткани домашнейвыделки.

Нарядные шубы носилине только зимой, но их надевалии летом в неотапливаемых покоях,а также при торжественных выходахповерх других одежд внакидку, невдевая в рукава. Застегивалась шубапуговицами самых разнообразныхформ и материалов либо завязываласьшелковыми шнурками с кистями,по подолу и рукавам украшаласьполосами золотого или серебряногокружева или шитья. Парадную «жалованную» шубу из золотого венецианскогобархата можно видеть нашироко известном гравированномпортрете немецкого дипломата Си-гизмунда фон Герберштейна.

Посолизображен в шубе, подаренной ему великим князем Василием III. На однойиз миниатюр Лицевого летописного свода XVI века мы видим царя Ивана IV,раздающего в Александровской слободе дары за участие в военном походе.Текст гласит: за «...праведную прямую службу похвалял и жалование великоеим обещал...», «и в слободе государь бояр и всех воевод жаловал шубами икубки и аргамаки, и кони и доспехи...». Об особой значимости шубы в качестве«жалования» говорит то, что шубу летописец поставил на первое место.«Шуба с царского плеча» - драгоценный подарок, не только своего родаособая честь, по и значительная материальная ценность.

Золотошвейное дело - одно из замечательных русских традиционныхремесел. Оно получило широкое распространение на Руси со времени принятияхристианства в X веке и развивалось на протяжении столетий, обогащаякаждую эпоху неповторимыми творениями.

Великолепные, расшитые золотом завесы, покровы, хоругви, шитые иконыво множестве украшали храмы. Драгоценные облачения священнослужителей,царские, княжеские и боярские парадные одежды поражали современниковбогатством и обилием парчовых тканей, отделанных разноцветнымикамнями, жемчугом, металлическими дробницами. Блеск и сияние золота,переливы жемчужного низанья и камни при мерцающем свете свечей и лампадсоздавали особую эмоциональную атмосферу, придавали отдельнымпредметам острую выразительность или объединяли их, превращая окружающеев таинственный мир «храмового действа» - литургии, в ослепительноезрелище царских церемониалов. Золотным шитьем украшали светскиеодежды, интерьер, предметы домашнего обихода, обрядовые полотенца,платки-ширинки, предметы конского убранства.

В Древней Руси шитье было исключительно женским занятием. В каждомдоме, в боярских теремах и царских палатах были «светлицы» - мастерские,во главе которых стояла хозяйка дома, она же сама и вышивала. Занималисьзолотошвейным делом и в монастырях. Русская женщина вела замкнутый,затворнический образ жизни, и единственной сферой приложенияее творческих способностей было виртуозное умение прясть, ткать и вышивать.Искусное шитье было мерилом ее таланта и добродетели. Иностранцы,приезжавшие в Россию, отмечали особый дар русских женщин хорошошить и прекрасно вышивать шелком и золотом.

XVII век в русском искусстве - эпоха расцвета золотных ремесел. Золотныхдел мастера, ювелиры, золотошвеи создали прекрасные произведения, отличающиесядекоративностью и высокой техникой исполнения. Памятникишитья XVII века демонстрируют богатство орнаментальных форм и композиций,безукоризненное мастерство выполнения узоров.

Золотой и серебряной нитью шили по бархату или шелку швом «в при-креп». Металлическая нить представляла собой тоненькую узкую ленточку,плотно навитую на шелковую пить (ее и назвали пряденым золотом или серебром).Нить рядами укладывали на поверхности, а затем в определенномпорядке прикрепляли шелковой или льняной нитыо-прикрепой. Ритм при-крепа нитей создавал на поверхности шитья геометрические узоры. Искусныемастерицы знали множество таких узоров; их поэтично называли «денежка», «ягодка», «перышки», «рядки» и другие. К пряденому золоту исеребру в шитье добавляли канитель (нить в виде спирали), бить (в видеплоской ленточки), волоченое золото и серебро (в виде тонкой проволоки),плетеные шнуры, блестки, а также граненые стекла в металлическихгнездах, сверленые самоцветы, жемчуг или драгоценные камни. В узорахшитья изображались растительные мотивы, птицы, единороги, барсы, сценысоколиной охоты. В традиционных образах русского народного искусствазаключались идеи добра, света, весны.

Большое впечатление на русских золотошвеи производили узоры иноземныхтканей, широко бытовавших в России в XVI - XVII веках. Тюльпаны,«опахала», решетки, гвоздики и плоды переносили с восточных и западныхтканей и органично включали в строй русского травного орнамента.Этот орнамент мы встречаем и на других предметах русской старины - рукописях,в резьбе и росписи по дереву, в набивных узорах русских тканей - «набойках».

Иногда мастерица буквально имитировала золотные ткани -итальянские петельчатые аксамиты XVII века, алтабасы, восточную парчу.Широкое производство шелковых и парчовых тканей в Древней Руси налаженоне было, и вышивальщицы, соперничая с ткачами, воспроизводили нетолько узоры, но и фактуру тканей. Торговые связи России познакомилирусских мастериц с богатством мирового текстильного искусства. На самыхранних этапах - это был византийский пласт, затем, в XV - XVII веках -Турция, Персия, Италия, Испания. В мастерских цариц и знатных бояр русскиевышивальщицы постоянно видели иноземные узорные ткани, из которыхшились царские и священнические одежды. Из привозных тканей«строили» церковные облачения, пришивая к стану «оплечье», «зарукавья»,«подольник» русской вышивки.

Во второй половине XVII века большим спросом пользовались работы подрагоценному металлу, чеканка, эмальерное искусство. В своих узорах золо-тошвеи также копировали поверхность ювелирного изделия. Ткань сплошьзашивали металлической нитью, оставляя лишь контуры узоров, или шиливысоким швом по настилу, имитируя «чеканное» дело. Узоры и швы в такихслучаях получали специальные названия: «шитье на чеканное дело», «литойшов», «кованый шов» и другие. Цветная нить прикрепы, красиво выделявшаясяна золотом или серебряном фоне, напоминала эмалевые «нацветы».Мастерицы-золотошвеи Руси XVI - XVII веков вложили огромную долюсвоего таланта и труда в становление замечательного искусства, в созданиенациональных традиций, которые получили развитие в народном искусствепоследующих эпох.

Значительную часть коллекции отдела тканей и костюма ГосударственногоИсторического музея составляют предметы церковного быта XV-XXвеков. Это - пелены, покровцы, облачения священнослужителей: саккосы,стихари, фелони, епитрахили, митры.Русская православная церковь сквозь столетия пронесла связь с Византией.Названия церковных облачений имеют очень древнее происхождение,идущее из Рима эпохи ранних христиан и из Византии - «Второго Рима».

«Митра», «фелонь», «саккос», «стихарь»,«поручи» имеют символическое значениеи связаны с отдельными моментамив жизни Христа. Например, «поручи»означают узы, которыми Христос былсвязан, когда его вели на суд к ПонтиюПилату. Разные цвета облачений - красный,золотой, желтый, белый, голубой,фиолетовый, зеленый и, наконец, черный- зависят от обрядов богослужения.Так, красный цвет облачений соответствуетбожественной литургии пасхальнойнедели.

Русская православная церковь сохранилакультовый обряд, пришедший из Византии,но на протяжении столетий в неговносились изменения. Особенно резкойтрансформации он подвергся во временаправления царя Алексея Михайловича и реформ патриарха Никона вXVII веке, когда произошел раскол русской церкви. Старообрядцы самоотверженнопридерживались древних канонов «святых отцов» в церковныхобрядах и быте Официальная же церковь приняла новое направление в богослужении.Предметы, связанные с религиозным культом, - ценные памятники истории,так как многие из них снабжены вкладными летописями, пометкамио месте бытования, о принадлежности конкретному лицу.

Подавляющеебольшинство из них сшиты из дорогих привозных тканей, с оплечьямирусской работы, представляющими прекрасные образцы золотошвейногоискусства. Облачения XV - XVII веков изготовлены из великолепных тканей:бархата, парчи, золотных аксамитов и алтабасов, демонстрирующих текстильноеискусство Ирана, Италии и Испании. Церковные одежды XVIII -XX веков дают представление о художественном текстиле Франции и России,когда в начале XVIII века получило развитие отечественное шелкоткачество.В скромных образцах одежды сельских священников мы встречаемнабивные ткани XVII - XVIII веков, изготовленные местными ремесленникамипри помощи отпечатков узоров с резных досок на домотканом холсте.

Доски отпечатывали во всю ширину холста и получали ткани с мелкоузорнымиорнаментами, где птицы прячутся на ветках-завитках фантастическогодерева; крушюузорпые ткани стилизовали гроздья винограда,иногда превращавшегося на холсте в сочную ягоду-клубнику или шишку.Любопытно узнавать в рисунке «набойки» узоры персидских и турецкихбархата и парчи, а также узоры русских шелковых тканей.

Большую ценность представляют церковные облачения - именные вкладыв известные монастыри. Так, в собрании отдела тканей и костюма ГИМ хранитсяфелонь, сшитая из прекрасной редкой ткани - аксамита петельчатогоXVII века. Фелонь была переделана из шубы боярина Льва КирилловичаНарышкина, подаренной им церкви Покрова в Филях в Москве.

Во вкладных книгах монастырей встречаются названия светских одежд итканей, из которых они изготовлены. Богатые одежды «жаловали» монастырямнаряду с иконами, драгоценной утварью, земельными угодьями.В опубликованной «Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря» упомянутыпредметы одежды разного достоинства. Чаще всего представителибогатых княжеских родов вкладывали шубы «лисьи», «горностаевые», «собольи», «куньи», «черева бельи», покрытые золотной камкой, камкой-куф-терыо, с золотом, золотным бархатом, именуемым «бархат на золоте», идругими ценными тканями. Вкладами попроще было «ожерелье да запястьежемчужное».

Среди предметов рода Беклемишевых перечислен целый «гардероб» ценоюв 165 рублей. В 1б49 году старец Ианисифор Беклемишев «дал вкладу в домживоначальные Троицы: платно золото за 15 рублев, ферезею, шубу соболью,однорядку, 3 охобня, ферези, кафтан, чюгу, зипун, шапку горлотную,шапку бархатную, и всего ево старца Ианисифорова вкладу на 100 на 60 на5 рублев, и вкладная ему дана».

Вещи, переданные в монастырь, могли быть проданы в рядах на торгу, авырученные деньги пойти в казну обители. Или их со временем перешивалина церковные облачения; отдельные кусочки цепных тканей моглииспользовать на каймы пелен, покровцев, зарукавья и другие церковныепредметы.

В конце XVI - XVII веке пряденое золото и серебро обильно применялось и в лицевом (от слова «лик») сюжетном шитье. Изобразительное шитье,своего рода «живопись иглой», представляют культовые предметы: «плащаницы», «покровцы», «подвесные пелены», «воздухи», а также облачениясвященнослужителей, на которых изображены христианские святые, библейскиеи евангельские сюжеты. В их создании участвовали профессиональныехудожники-«знаменщики», наносившие рисунок центральной сюжетнойкомпозиции, - чаще всего это были иконописцы. Известно, что русскийхудожник Симой Ушаков во второй половине XVII века состоял также приЦарицыных мастерских палатах и «знамепил» пелены.

Узор рисовал художник-«травник», художник-«словописец» прорисовывал «слова» - текстымолитв, названия сюжетов и вкладные надписи. Вышивальщица подбиралаткани, цвета нитей, обдумывала способ вышивки. И хотя лицевое шитьебыло своего рода коллективным творчеством, в конечном итоге труд вышивальщицы,ее талант и мастерство определяли художественное достоинствопроизведения. В лицевом шитье искусство русской вышивки достиглосвоих вершин. Это признавалось и ценилось современниками. На многихпроизведениях остались имена, обозначены мастерские, что представляетисключительное явление, ибо, как правило, произведения русских народныхмастеров безымянны.

Народная одежда в России развивалась в рамках устойчивых традиций.Не затронутая петровскими реформами 1700-х годов, она долгое времясохраняла первозданную, самобытную основу. В силу различных особенностейжизни России - ее климатических и географических условий,социально-экономических процессов - национальный костюм у русских несложился в единых формах. Где-то возобладали архаичные черты, где-то национальныйкостюм наследовал формы одежд, которые носили в XVI - XVIIвеках. Так, костюм с понёвой и костюм с сарафаном стали представлять наевроазиатском пространстве России этнических русских.

В аристократической культуре XVIII века русский народный костюм ассоциировалсяс сарафаном: в изобразительном искусстве и литературе русскаяженщина предстает в рубахе, сарафане и кокошнике. Вспомним картиныИ.П.Аргунова, В.Л.Боровиковского, А.Г.Венсцианова; книгу А.Н.Радищева«Путешествие из Петербурга в Москву». Однако сарафан в XVIII веке носилив северных и центральных губерниях России, в черноземных же и южныхгуберниях еще придерживались понёвы. Постепенно сарафан «вытеснил»архаичную понёву из городов, а к концу XIX века он бытовал повсеместно.В XVIII - начале XIX века сарафаны из шелковых и парчовых тканей, расшитыезолотом и серебром, галунами и кружевом, были праздничной женскойодеждой северных и центральных губерний России.

Сарафан - платье без рукавов или высокая юбка на лямках. Его носиливместе с рубахой, поясом, передником с конца XVII века, хотя термин «сарафан» известен значительно раньше, он упоминается в письменных документахXVI -XVII веков, иногда и как мужская одежда. Сарафан носилине только в деревнях, по и в городах - купчихи, мещанки и представительницыдругих групп населения, не порвавших со старинными обычаямии традициями, стойко сопротивлявшихся проникновению западноевропейскоймоды.

Сарафаны XVIII - первой половины XIX века по покрою относятся к типу«косоклинных распашных». По бокам прямых полотнищ вставлены косыеклинья, спереди - разрез, вдоль которого застежка на пуговицах. На плечахсарафан удерживался широкими лямками. Они сшиты из шелковыхузорных парчовых тканей производства отечественных мануфактур. Народныйвкус характеризуют яркие крупные букеты цветов, сочные краскиузора.

Шелковые сарафаны украшались отделками из дорогих материалов: золоченымизубчатыми галунами из бити, канители со вставками цветнойфольги, металлическим плетеным кружевом. Резные позолоченные фигурныепуговицы со вставками горного хрусталя, стразов, закрепленныена плетеных золотиых шнурках с воздушными петлями, дополняли богатыйдекор сарафанов. Расположение декора отвечало традиции окаймлятьвсе края одежды и линии разрезов. Декор подчеркивал также конструктивныеособенности одежды. Сарафаны носили с белыми рубахами-«рукавами» из линобатиста и кисеи, щедро расшитыми тамбурным швомбелыми нитями, или с шелковыми рубахами-«рукавами» из сарафанныхтканей.

Сарафан обязательно, строго по обычаю, подпоясывался. Этотнаряд дополнялся нагрудной короткой одеждой без рукавов - егсшечкой,также сшитой из фабричной ткани и украшенной золотпым галуном. Похолодным дням на сарафан надевали душегрею с длинными рукавами, струбчатыми складками на спине. Покрой душегреи заимствован из городскогокостюма. Праздничную душегрею шили из бархата или шелковой зо-лотной ткани. Особенно нарядны красные бархатные душегреи Нижегородскогокрая, обильно расшитые растительными узорами пряденымзолотом и серебром. Арзамасский и Городецкий уезды Нижегородской губернииславились золотошвейным искусством своих мастериц, развивавшихзамечательные традиции Древней Руси и создававших новые узоры иприемы шитья.

Праздничные и свадебные головные уборы северных и центральныхгуберний в XVIII - начале XIX века отличались многообразием. Их формаотражала возрастные особенности, социальную принадлежность владелиц.Головные уборы вместе с сарафанами долго хранились в семьях, передавалисьпо наследству и были непременной частью приданого невесты иззажиточной семьи. В костюме XIX века бытовали отдельные предметы предыдущегостолетия, что мы легко подмечаем на портретах купчих и зажиточныхкрестьянок. Замужние женщины носили головные уборы - «кокошники» разнообразных форм. Кокошники необычайно своеобразны и самобытны:однорогие (костромские) и двурогие, в виде полумесяца (влади-миро-иижегородские), островерхие с «шишками» (торопецкие), низкиеплоские шапочки с ушками (белозерскис), «каблучки» (тверские) и другие.

Они тесно связаны с местной культурной традицией. Кокошники шили издорогих тканей, очелья дополняли выплетенными жемчужными поднизямив виде сетки, овальных зубцов или пышной оборки (новгородские, тверские,олонецкие). В узорах многих головных уборов встречаются мотивыптицы: птицы по сторонам цветущего древа жизни, или по сторонам орнаментальногомотива, или двуглавые птицы. Эти изображения традициопныдля русского народного искусства и выражают добрые пожелания. Девичийголовной убор был в виде обруча или повязки с фигурным зубчатым краем.Головные уборы сверху покрывали нарядной фатой, кисейными платками,расшитыми золото-серебряной нитью. Такой головной убор входил в свадебныйнаряд, когда лицо новобрачной целиком закрывали платком. И вдругие праздничные дни на кокошник набрасывали шелковые платки с пришитымипо краю золотными галунами и кружевом. В XVIII веке излюбленныморнаментальным мотивом золотного шитья становится букет, перевязанныйбантом, и вазы. Его размещали и на головных уборах, и в углахплатка.

Московские традиции древнерусского золотого шитья нашлиестественное продолжение в искусстве вышивки, получившем развитиев XVIII - XIX веках в Поволжье и на Русском Севере. Вместе с сарафаном,душегреей, кокошником горожанки и богатые крестьянки носили платкис роскошным растительным узором. По всей России расходились вышитыенижегородские платки. Славились их производством Городец, Лысково,Арзамас, другие города и села Нижегородской губернии.

Существовал этот промысел и в самом Нижнем Новгороде. В конце XVIIIвека сложился тип нижегородского платка, где узор плотно заполнял лишьодну половину полотнища, разделенного по диагонали с угла на угол. Композициястроилась на вышитых в трех углах вазонах, из которых росли цветущиедеревца, обвитые виноградными лозами с гроздьями ягод. Свободногопространства орнамент не оставлял. Прилегающая ко лбу часть платкабыла обозначена четко - это связано с традицией носить такие платки навысоком головном уборе или на мягком повойнике. С середины XIX века вГородце и ближайших селах платки с золотной вышивкой стали накидыватьна плечи так, чтобы искрящийся узор на пропадал в складках.

В конце XVIII - начале XIX века в Москве, Коломне и прилегающих к нимселах сложился центр платочного шелкового производства. Одна из значительныхмануфактур, специализировавшихся на выпуске золототканыхшелковых платков и парчи для сарафанов с 1780 года, принадлежала купцуГурию Левину Члены купеческой династии Левиных имели несколькошелкоткацких предприятий. В первой половине XIX века были известныклейма Якова, Василия, Мартына, Егора Левиных. Изделия их мануфактурнеоднократно экспонировались на промышленных выставках в России и зарубежом, были отмечены золотыми медалями и дипломами за высокий уровеньисполнения, виртуозную разработку орнаментальных мотивов, сложныйбогатый рисунок, применение тончайшей скани, умелое использованиесинели. Купчихи, мещанки, богатые крестьянки на праздники надевали разноцветныеузорные коломенские платки. Фабрики, принадлежавшие династииЛевиных, просуществовали до середины XIX века. В промышленныхвыставках 1850-х годов они уже не участвовали.

В конце XVIII - начале XIX века крестьянки среднего достатка шилисарафаны из гладкокрашеных тканей домашнего производства. Наиболеераспространенными были синие сарафаны из льняных или хлопчатобумажныхтканей - китайки. Их покрой повторял покрой шелковых косоклинныхраспашных сарафанов с пуговицами. В более позднее время все полотнищасарафана сшивались, а спереди по центру нашивали ряд пуговиц (ложнаязастежка). Центральный шов отделывали шелковыми узорными лентамисветлых оттенков. Наиболее частовстречаются ленты с узором стилизованнойголовки репейника.

Вместе с рукавами рубах, расшитыхкрасной нитью, и пестреньким плетенымпояском сарафан-«китайка» выгляделочень нарядно. В нераспашныхсарафанах полосы декора пускали ипо краю подола.

Наряду с синим сарафаном широкобытовал в XIX веке и красный. Считалось,что красный сарафан долженбыть непременно свадебным (такуюассоциацию вызывают слова народнойпесни «Не шей ты мне, матушка,красный сарафан...»). Невеста в деньсвадьбы могла надеть красный сарафан,но это не было правилом. Красные сарафаны конца XVIII - началаXIX века шили распашными, с боковыми клиньями. Складки по бокам испине, образованные за счет кроя, никогда не мялись. С изнанки сарафанбыл подложен на подкладку из более дешевой ткани - подкладка-то и «держит» форму сарафана.

Сарафаны из китайки и кумача без украшений являлись повседневной одеждойженщин - жительниц северных и центральных губерний России. Постепенносарафан стал проникать и в южные губернии России, вытеснив оттудапонёву. Однотонный - как правило, черный - шерстяной сарафан из домотканойматерии носили девушки в Воронежской губернии.

Обычай изготовления и ношения золотошвейных платков долго сохранялсяна Русском Севере. В Каргополе и его окрестностях этот промыселсуществовал с конца XVIII до конца XIX века. Сама техника золотной вышивкиплатков обеспечивала преемственность старинных орнаментов. Состоялаона в следующем: с готового платка старинной работы мастерица переводилаузор на желтую бумагу, отдельные части орнамента вырезали поконтуру и накладывали на белую хлопчатобумажную ткань (коленкор илимиткаль), натянутую на пяльца, затемпо готовым бумажным деталям прикреплялизолотные нити и бить желтымшелком.

Бумага оставалась подвышивкой, образуя рельеф различнойвысоты. Платки расшивались назаказ и были лучшим подарком девушкеперед свадьбой. В орнаментекаргопольских платков преобладалирастительные мотивы, изящно обрамлявшиецентр композиции. Имобычно служило сплошь зашитое«солнце» или «месяц».

Белоснежный платок с золотым узором крестьянкиносили по праздникам, надевая его поверх жемчужного кокошника, тщательнорасправляя угол платка. Чтобы сохранить угол хорошо расправленным,в некоторых губерниях под платок сзади подкладывали специальнуюдощечку. Во время гулянья - на ярком солнце, или при мерцающем светесвечей узор платка горел золотом на белом упругом полотне.

Вологодской и Архангельской губерниях были широко распространенысарафаны из набивных тканей двухцветной окраски. На синемфоне тонкими линиями проступал узор в виде несложных геометрическихфигур, растительных побегов, птиц, взлетавших с поднятыми крыльями,и даже корон. Узоры наносили на белый холст с помощью резервирующегосостава. Холст опускали в раствор с краской индиго, после крашенияего просушивали. Получали дивной красоты ткань с белым рисункомпо синему полю. Такие ткани именовали«кубовыми», вероятно, от названиякрасильного чана - куба.

Красильный промысел развивалсяповсеместно, это было семейным занятием- секреты ремесла передавалисьот отца к сыну. Узорные холстыизготовляли на заказ. Из деревни вдеревню красильщик носил с собой«узорники» из холста, предлагая хозяйкам«набивать» холсты, выбираяузоры для сарафанов и для мужскихштанов (на мужские штаны шел полосатыйузор «в жердочку»). Эти «узорники» женщины внимательно рассматривали,выбирали рисунок, заказываликрасильщику понравившийся,а заодно узнавали и «последние сельскиеновости».

Из северной экспедиции привезеныв Исторический музей такие «узорники». В одном из них около шестидесятирисунков. По желанию заказчика готовую ткань можно было «оживить»с помощью трафарета оранжевыми масляными красками. Непосредственнона ткань наносили дополнительный узор в виде горошин, трилистникови других мелких мотивов.

Русская ручная набивка тканей - оригинальный прием украшения тканей,который прослеживается на подлинных памятниках текстиля с XVI века.Во второй половине XIX века выделяется производство кумачовых тканей.Кумач - хлопчатобумажная ткань ярко-красного оттенка. Чтобы получитьподобный цвет, необходимо было особо подготовить ткань, используямасляные протравы. Такая ткань не линяла и не выгорала. ВоВладимирской губернии купцы Барановы наладили выпуск кумачовыхситцев и платков, поставляя их в центральные и южные районы России.

Нарядный кумачовый платок прекрасно сочетался с красной вышивкойрубахи, с пестрой клетчатой поневой или синим кубовым сарафаном. Покрасному фону узоры набивались желтой, синей, зеленой красками. В «ба-рановских» платках русский цветочный орнамент соседствовал с восточныморнаментом «огурцов» или «бобов». За насыщенность цвета, оригинальностьузора и главное - за прочность красителя изделия фабрикиБарановых не раз отмечались почетными наградами не только на российских,но и на многих международных выставках.

Одежда южных губерний России имела свои отличительные особен-пости. Если рубаха и подпоясанный сарафан были основным нарядом крестьянокв северных губерниях России, то на юге, в черноземных областях,носили другую одежду - более архаичную по своему покрою и материалам.Замужние женщины носили рубаху с косыми поликами - вставками на плечах,клетчатую шерстяную понёву, передник, переходящий на спину, иногдаи с рукавами. Дополнялся наряд навершником - наплечной одеждой беззастежки. Такой костюм бытовал вдеревнях Тульской, Орловской, Калужской,Рязанской,Тамбовской, Воронежскойи Пензенской губерний.

Как правило, ткани были домашнегопроизводства. В цветовой гамме преобладалкрасный цвет.

Красноузорное ткачество, кумач, а вболее позднее время красноузорныйситец создавали яркий мажорныйколорит костюма. Скрытая передникомклетчатая понёва просматриваласьлишь сзади, и именно сзади ееособенно украшали вышивкой, аппликациями,«мохрами». В этом содержалсяособый смысл. По характеруукрашения понёвы крестьянку узнавалиеще издали: из какой деревни,губернии, своя ли, чужая? Сочетаниенитей в клетке также составляло локальнуюособенность. У каждой крестьянки в сундуке было по несколькупонёв, украшенных в соответствии с круглогодичными и местными праздниками.На каждый день - попёва-"простушка", в воскресные дни - расшитаяпобогаче: гарусом, бисером, полоской кумача, золотного мишурногогалуна. Поневу носили только замужние женщины, девушки до замужествамогли ходить в одних нарядных рубахах, подпоясанных узеньким пояском,концы которого украшались по-разному.

Удивительным своеобразием отличались воронежские костюмы с чернымграфическим узором на рукавах белоснежных рубах. В вышивку включалисьполосы узорного галуна, прямоугольные вставки кумача. В Воронежскойгубернии повсеместно носили короткий фартук, укреплявшийся напоясе поверх понёвы. Понёвы подпоясывались широким гладким или полосатымпоясами фабричной работы. Понёвы расшивали по-разному, повсегда геометрическими узорами. Можно было встретить и понёву с петлями,образованными с помощью прутика, который обвивался нитью.

Русский народный костюм, при сохранении традиционных форм, неоставался неизменным. Развитие промышленности и городская мода оказалисильное воздействие на патриархальный уклад русской деревни, накрестьянский быт. Прежде всего это нашло отражение в изготовлении тканейи одежды: хлопчатобумажная пряжа стала вытеснять льняную и конопляную,домашний холст уступал место ярким фабричным ситцам. Под влияниемгородской моды 1880-1890-х годов в деревне возник и широкораспространился женский костюм - «парочка» в виде юбки и кофты, сшитыхиз одной ткани. Появился новый тип рубахи на кокетке, верх рубах -«рукава» - стали шить из коленкора и кумача. Традиционные головные уборыпостепенно заменились платками. Особенно популярны были и кубовыеплатки с красочными цветочными узорами.

В конце XIX - начале XX века произошел процесс размывания устойчивыхформ традиционного костюма, отмеченных местным своеобразием.

Славянская одежда с символикой – стиль души и защита духа

Как же замечательно, что сегодняшний день возвращает к жизни огромный пласт Родной культуры, некогда захороненной в обмен на чуждую, деструктивную. Нас искренне радует, что с течением времени современная молодежь, а также модельеры и дизайнеры всего мира, начинают вдохновляться русским бытом и проявлять неподдельный интерес к русской одежде в славянском стиле – с символикой, и орнаментальными мотивами.

С древнейших времен славянская одежда шилась старейшинами для молодых и подрастающих поколений, и в каждый её стежок рукодельницы вкладывали силу матушки Макоши – покровительницы семейных союзов и Пряхи Небесной. Ручная вышивка сакральной символики на славянской одежде: чиров и рез наших и орнамента с содержанием рунной обережной записи славянскими знаками и с закреплением «сказанного и сделанного» наузами, помогала защитить и обезопасить носящих или от юдоли, всевозможных бед, невзгод плачевных, нищеты худой, болезней и врагов в бою.

В своем большинстве славянская одежда с символикой обладает четким ритуальным значением: поиск второй половинки, благополучная женитьба, семейный лад, помощь в зачатии добродетельного потомства и родах, укрепление детского здоровья, следование праведному пути, привлечение Доли. Славянская одежда передавалась предками своим потомкам, из поколения в поколение, из Рода в Род и хранила в себе мощную энергетику силы родовых корней.

Надевая сшитую и сотканную с любовью русскую одежду с традиционной славянской символикой наших предков, сразу же чувствуешь теплые объятия многих поколений, гармонию с миром небесным и земным, лад, спокойствие и радость от осознания себя единым целым с Родом, сохранившим многовековые традиции.

Интернет-магазин славянской одежды: от Москвы до Новосибирска

К сожалению на сегодняшний день поиск по настоящему качественной и добротной славянской одежды является весьма трудным занятием, не говоря уже о грамотно подобранных, правильно вышитых и нанесенных на славянскую одежду обережных символах. Даже в Москве довольно трудно найти традиционную русскую одежду в славянском и этническом стиле, да еще и адаптированную под современный уклад, которую можно было бы носить ежедневно, как на работу, так и дома или на отдыхе.

Но к счастью мы позаботились о тех кому важно следование традициям своего Рода и создали целые коллекции качественной и правильно пошитой женской, мужской и детской славянской одежды с обережной символикой, чирами, резами и образами .

В нашем каталоге вы сможете найти славянскую одежду, выполненную как из льняных и хлопковых тканей, так и трикотаж из натуральной пряжи с символами и орнаментами, а так же многочисленные виды текстиля с надписями славящими Русь и Предков наших.

Многочисленные товары, включая славянскую одежду, благодаря своему качеству и современному стилю, пользуются хорошим спросом от Москвы и до Сибири, при этом наглядно доказывая что жить в ладу с Родной Верой наших Предков, одеваться в славянском стиле и выглядеть при этом модно – возможно и доступно каждому из нас уже сегодня.

Одежда в славянском стиле: значение символики и сила Рода

Но зачастую просто купить славянскую одежду не достаточно – нужно отнестись к этому вопросу более осознанно, с полным пониманием того, какое ритуальное значение несет изображенная на ней символика и какое влияние она способна на вас оказать. Специально для этого мы подробно описываем сакральное значение каждого орнамента, става или образа вышитого на славянской одежде.

Для более подробной информации вы всегда можете задать нам все интересующие вас вопросы о покупке понравившейся вам русской одежды в славянском стиле с символикой Родных Богов и матушки Руси, а так же в пространстве интернет-магазина «Велес», вам открыта уникальная возможность заказать индивидуальный пошив того или иного изделия, с требующимся вам ставом, чиром, орнаментом или необходимого размера. Ведь самая лучшая славянская одежда это та, которая пошита с учетом всех индивидуальных особенностей и пропорций тела, для более правильной гармонизации личного пространства.

Магазин «Велес» - сайт русской национальной одежды

Неважно в каком городе или в каком уголке нашей необъятной страны вы живете, просто выбирайте понравившуюся вам славянскую одежду: русскуие рубахи, женские платья, свитера, пояса, головные уборы, или одежду со славянской символикой, купите их и получите свой заказ по указанному адресу.

Нужно быть смелым показывая окружающим любовь к родной ПриРоде и Корням – гордо носите одежду в славянском стиле и будьте примером для многих!

О древней одежде в целом и о древнерусской в частности приходится судить по материалам археологии, фрескам, миниатюрам, иконам, предметам прикладного искусства. Имеются упоминания об одежде в письменных источниках - летописях, так называемых Житиях, т.е. небольших жанровых сценах, изображающих отдельные моменты из жизни святых, а также разного рода актах. В этом отношении большой интерес представляет изучение «лицевых книг», т. е. иллюстрированных древних рукописей, различных «изборников» и т. п.

Во всех источниках в основном даются сведения об одежде знати, о крестьянской одежде говорится мало. Изображения крестьян встречаются лишь случайно. Они попадаются среди мелких рисунков рукописей, на прописных буквах, среди некоторых фигур на иконах или в Житиях.

В данной работе уделяется внимание также древнему костюму богатых сословий, при этом присутствует принцип сравнения. При изучении древнерусского костюма древние находки сопоставляются с более поздними элементами костюма и образцами народного искусства (вышивка, резьба по дереву и др.).
Описание внешнего вида древних русов оставил арабский путешественник X в. Ибн-Фадлан, который видел их, приезжавших по своим торговым делам к царю хазар. Он писал, что не знал людей с более совершенным телосложением: «Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни кафтанов, а лишь плащи (кисы), покрывающие один бок и оставляющие свободным другой. Каждый из них вооружен секирой, мечом и ножом. Мечи их плоские, с бороздками, франкские» (т. е. европейские).

Попытку систематизировать иллюстративный материал по древнерусскому костюму X-XIII вв. (по подлинным изображениям и описаниям) сделал во второй половине XIX в. С. С. Стрекалов («Русские исторические одежды от X в. до XIII в.» Вып. I. Спб., 1877).

Описание названий материалов, применяемых для изготовления различных элементов костюма, а также украшений древнерусского костюма, приводится в работе П. И. Савваитова «Описание старинных русских утварей, одежд, оружия, ратных доспехов и конского прибора, в азбучном порядке расположенное» (Спб., 1896).

В работе «Опыт об одежде, оружии, нравах, обычаях и степени просвещения славян от времен Траяна и русских до нашествия татар. Период первый» (Спб., 1832) А.Н. Оленин отмечает, что от IV в. до н. э. до XIII в. покрой одежды, узоры и ткани, разные убранства - одним словом, все было, как у византийцев, господствовавших тогда во всей Европе. Этот период А. Н. Оленин называет византийским.

Рис. 1. Крестьянская рубаха в древних изображениях (ХII-ХIV вв.): а - крестьянин за работой ("Адам"); б - отдыхающий крестьянин ("Псковский устав")

Нательной одеждой была белая или цветная холщовая рубаха (рис. 1). Поверх ее надевали такую же длинную одежду, какую носили священники. Рукава рубах у священников были широкими в верхней части (у проймы), сужались к кисти и оканчивались поручьями. Эта глухая одежда надевалась через голову и подпоясывалась широким поясом (золотым или из богатой ткани). Поверх всей одежды при выходе из дому или при церемониях надевали плащ, или епанчу, называемый в старину корзно.
Единственный в своем роде памятник древнерусского искусства, приведенный А. Н. Олениным в работе, изображает костюм XI в. (рис. 2).

Рис. 2. Княжеская одежда XI в. ("Изборник Святослава", 1073 г.)

Князь Святослав, сын Ярослава I, изображен в круглой (отличающейся от шапок своих детей) низкой шапке типа треуха с поднятыми наушниками, цвет которых напоминает синий. Околыш у шапки бурый, а тулья золотая. Епанча, или корзно, Святослава Ярославовича синего цвета, обшита золотым гасом, подшита красной тканью и застегнута на правом плече.

Среди работ по древнерусскому костюму выделяются труды археолога В. А. Прохорова («Материалы по истории русских одежд и обстановки жизни народной, издаваемые по величайшему соизволению В. А. Прохорова». В 4 кн. Спб., 1881-1885). Книги 2-4 издавались его сыном - А. В. Прохоровым, который проделал значительную работу по составлению истории русской одежды в иллюстрациях. В. А. Прохоров в предисловии к своей работе отмечал, что прежде всего нужно собрать материал, привести его в систему и таким образом подготовить и облегчить путь тем, кто пожелает заняться этим (костюмом. - Ф.П.). В. А. Прохоров проводил параллели между элементами костюма скифов и славян-язычников. Он придерживался мысли об их сходстве. В курганах Черниговской, Киевской, Полтавской, Харьковской губерний при раскопках найдены остатки шлемов, кольчуги, серьги, пуговицы, булавки, бусы, пряжки, нитки золотых тканей, кусочки обугленного позумента, остатки холщовых, шерстяных и шелковых тканей и др. Многочисленные раскопки рассказывают нам о быте славян, их одежде, оружии и т. д.

Полностью одежда людей (костюм) доисторического времени не сохранилась. На древних каменных идолах (т. е. каменных бабах) разных периодов, сохранившихся в разных местах южной России, изображены одежда и украшения; некоторые из них похожи на ту одежду и украшения, которые существовали в более поздний период (например, шапка, серьги, пояса с подвесками, мечи, ножи, монисты, гривны, браслеты и другие вещи).

Резьба по слоновой кости - распространенный вид византийского искусства. На одной такой резьбе, сохранившейся и относящейся к IV в., изображена победа императора Констанция, где побежденные несут дары императору. Обращают на себя внимание изображения побежденных, близкое сходство их шапок или колпаков и вышивок на одежде, а также обуви (постолы) с подобными формами, бытовавшими у русских.

Киево-Софийский собор - единственный уцелевший памятник зодчества Руси XI в., в котором сохранившиеся фрески дают представление об одежде наших древних предков.

Рельефные украшения на наружных стенах Дмитриевского собора во Владимире (1194 г.) показывают, что русский костюм в это время мало отличался от костюма XI в. - та же верхняя одежда, те же рубахи, корзны, поволоки, епанчи, шапки, женские головные уборы. Одежда была и длинной, и короткой.

Предполагают, что у русских, как у всех славянских народов, древнейшая обувь представляла собой подошву, края которой были загнуты вверх и стянуты у подъема ноги лыком, шнурком или ремнем (рис. 3). Сохранилось также славянское название «курпы» или древнеславянское «опанки», но более широко такая обувь была известна под названием «поршни». В тот же период была распространена и плетеная из лыка обувь (рис. 4) - лапти (общеслав. lapty). О лаптях упоминает Лаврентьевская летопись (985 г.). Сведения об обуви встречаются в русских письменных памятниках XII в., в «Повести временных лет» и др. Позже для обозначения грубой сельской обуви славянами был заимствован турецкий термин «постол» (рус. «постолы», болг. «постол», серб. «постола», чеш. роstоla, польск. роstоl). В обиходе были также доходящие до середины голени полусапожки с разрезом спереди, которые зашнуровывались или застегивались. Все эти виды обуви домашнего производства вошли в обиход начиная с X в. К концу языческого периода у славян появились высокие кожаные сапоги, покрывающие голень. Слово «сапог» возникло из славянского sapogos, происходящего в свою очередь от sopa (кожаная труба). В «Слове о полку Игореве» сапог означает высокую обувь.

Изучение кожаных изделий, найденных при раскопках Москвы, Новгорода, Пскова, Старой Ладоги и др., производилось рядом исследователей - учеными МТИЛП под руководством Ю. П. Зыбина, а также историками М. Г. Рабиновичем, Е. И. Оятевой, С. А. Изюмовой и др. В результате археологических раскопок помимо образцов обуви и других кожаных изделий были найдены также инструменты и орудия кожевенного и обувного ремесел: струги, ножи для резки кожи, прямые и кривые шилья, иглы, деревянные обувные колодки, гвозди и др. Интересно отметить, что, например, инструменты новгородских сапожников XI-XVI вв. мало чем отличались от инструментов сапожников-кустарей ХIХ-ХХ вв. Среди найденных в Новгороде деревянных колодок (около 200) различных форм и размеров, изготовленных из березы и липы и датируемых Х-XV вв. (рис. 5), были простые (из одного куска дерева) и составные (из двух частей) со съемным верхом (подъемом). Детали таких колодок соединялись с помощью деревянных шпеньков, вставлявшихся в специальные отверстия. Составные колодки служили моделью при изготовлении обуви. Простые колодки использовались для расправки и околачивания обуви после соединения верха с низом выворотным швом.
Самые древние изделия из кожи были обнаружены при раскопках Старой Ладоги (находки датируются VII-IХ в.).

Развитие приемов раскраивания верха обуви шло по линии увеличения количества деталей, что позволяло экономить материал и одновременно повышать эксплуатационные качества обуви. Наряду с основными деталями заготовок, определяющими конструкцию обуви, были и дополнительные, придающие изделию жесткую фиксированную форму.
Формование обуви достигалось в процессе сшивания заготовки; затяжка обуви появилась позже. На основе археологических находок установлено, что заготовки были как цельновыкроенные (рис. 6), так и детально выкроенные (рис. 7). В основном детали верха скреплялись друг с другом выворотным или тачным швом, соединяющим кожу встык и не дающим на поверхности жесткого рубца. Так же широко были распространены швы через край и строчные, иногда между деталями вкладывался ремешок. Разнообразие швов свидетельствует о высоком уровне развития обувного производства на Руси.
Древнерусская обувь по конструкции разделялась на два типа - мягкой конструкции и жесткой. Обувь мягкой конструкции имела только основные детали - заготовку верха (из одной или двух частей) и подошву. Обувь жесткой конструкции имела кроме основных еще и дополнительные детали - заготовки состояли из многих частей.

В зависимости от контуров носка и пятки существовали три разновидности подошв детально выкроенной обуви: нормальной длины носок и конструктивно удлиненная пятка (см. рис. 7, а); нормальной длины и носок, и пятка (рис. 7, б); конструктивно удлиненный носок и нормальной длины пятка (рис. 7, в).

Уникальная находка, найденная в Старой Ладоге, - мягкие кожаные ботинки (VII-IX вв.). Исследователь Е.И. Оятева выделила восемь их разновидностей (рис. 8). Вся обувь характеризуется крупнодетальным кроем (одна-две детали). Мягкую обувь раскраивали отдельно на левую и правую ногу, что доказывается асимметричностью развертки заготовки. Своеобразие староладожской обуви в том, что все заготовки цельновыкроенные, обувь узконосая, с невысоким подъемом, плотно облегает ногу. Разновидностью этой обуви является заготовка со швом сбоку или спереди, носок округлый или с укороченным срезом, задинка с прямым срезом по нижнему краю или с треугольным вырезом. Оформление контуров подошв различно: с округлой пяткой и удлиненным носком, с округлым носком и удлиненной пяткой, с округлыми носком и пяткой. Швы заготовки одновременно выполняли и декоративную функцию (например, шов вдоль союзочной части акцентировал форму носка).

Ботинки большинства разновидностей (I-VI) состояли из двух деталей - верха и подошвы. Заготовки верха (I, II) предусматривали шов сбоку. Для формирования носка обуви (I-III) по центральной оси располагались два параллельных ряда мелких стежков, создающих своим натяжением рельефный жгутик. У ботинок разновидности I нижний край задинки имел небольшой треугольный вырез, в вершине которого оставлен кусок кожи для укрепления шва, испытывающего натяжение. Верх и подошва соединялись выворотным швом, детали верха - тачным. Плотное облегание ноги в области щиколотки достигалось с помощью ремешка-продержки, пропущенного через прорези.

Ботинки разновидности II имели задинку с тремя параллельными разрезами (длина разрезов 10,5-14 см, интервал между разрезами 2,3-2,5 см). Ремешок, протянутый в верхней части берцев, обеспечивал плотное облегание ноги у щиколотки.
Оригинальная заготовка ботинок разновидности III, составляющая носок и берцы, в наиболее узком месте имела вырез в виде двух симметричных завитков. К этой основной части прикреплялась отдельно выкроенная и орнаментированная тиснением деталь (в форме прямоугольной трапеции), охватывающая подъем ноги спереди. С внутренней стороны ноги обе детали зашнуровывались узкими кожаными ремешками через специальные вырезы (по семь с каждой стороны). С изнанки участки шнуровки укрепляли полосками кожи. Задняя часть заготовки имела глубокий треугольный вырез, в который вшивалась удлиненная пяточная часть подошвы. Ботинок такой конструкции плотно облегал ногу.

Заготовка верха обуви разновидности IV имела укороченный носок. К внутренней стороне верхнего крал ботинка был прикреплен ремешок, с помощью которого обувь плотно обхватывала щиколотку. Край подошвы - с удлиненной носочной частью и округлой пяточной. Края надреза в союзочной части заготовки соединялись накладным швом шириной 0,5 см. Этот шов выполнял и декоративную функцию: сдвоенные проколы, образующие четырехугольные отверстия, придавали шву определенную ритмическую четкость.
Заготовка верха обуви разновидности V со швом вдоль средней линии союзки имела на подъеме вырез для прикрепления ремешка, а подошва - округлый носок.

На подъеме обуви разновидности VI сохранились остатки ременной шнуровки. Предполагается, что подошва имела удлиненную пяточную часть, так как заготовка верха имела треугольный вырез в задней части. Крепились ботинки к ноге аналогично обуви разновидностей I, II и IV.
От всех предыдущих конструкций отлична обувь разновидности VII. Контур носочной и пяточной частей цельновыкроенной заготовки имел сложную конфигурацию, что позволяло придавать обуви необходимую форму. Обувь разновидности VIII - детская.

На основе материалов археологических раскопок исследователи выделяют три вида кожаной обуви (рис. 9): поршни, мягкие ботинки (или туфли) и сапоги. У сапог в отличие от первых двух видов обуви были более жесткая подошва и твердая задинка.

В древнерусских письменных источниках простейшая обувь называлась «прабошни черевьи», или «черевья», т. е. поршни, сделанные из мягких частей кожи, располагающихся на чреве животного , что действительно соответствует свойствам указанных участков кожи. В словаре В. И. Даля говорится, что поршни не шьются, а гнутся из одного лоскута сырой кожи или шкуры на вздержке, ременной оборе. Археологические образцы поршней полностью подтверждают достоверность этих сведений.

По конструкции различают три вида поршней (см. рис. 3): простые, ажурные и составные. Поршни двух первых видов изготовлялись из прямоугольного куска кожи толщиной 2-2,5 см. Длина и ширина куска кожи соответствовали размеру ноги с припуском на высоту берцев носочной и пяточной части обуви. Для укрепления на стопе поршень стягивался спереди поперечными ремешками, продетыми через отверстия в верхнем крае обуви. Ажурные поршни отличались изяществом и более сложным декоративным оформлением головки. Ее делали ажурной, нанося ряды параллельных прорезей, через которые в центре продевался, переплетаясь, ремешок, стягивающий края головки. Такие поршни напоминали сандалии, но изготовлялись из более тонкого и мягкого материала. Составные (из двух частей) поршни изготовлялись из плотной толстой кожи. Уголки заготовки срезались, а вместо них тачным швом вшивалась дополнительная деталь - треугольный кусок кожи. Задинка также сшивалась тачным швом. Такой тип поршней напоминал мокасины.

Второй вид древнерусской кожаной обуви - мягкие ботинки, или туфли. (Обувь в виде мягких ботинок была распространена в Х-XI вв. не только на Руси, но и в Византии, и на Западе.) Они отличались мягкой свободной конструкцией и пришивной подошвой 1-3,5 см (рис. 9, а-в). У большинства найденных образцов такой обуви вокруг щиколотки проходил стягивающий ремешок, продернутый через ряды вертикальных прорезей и завязывавшийся спереди на подъеме. Для изготовления ажурной обуви использовалась мягкая, более тонкая кожа. Верх заготовок большинства найденных образцов состоял из нескольких (3-4) частей. Туфли изготовлялись из гладкой кожи, которая часто украшалась тиснением, вышивкой, резьбой (декорировались уже раскроенные детали). Орнамент располагался в основном в центре головки заготовки. Излюбленным приемом отделки обуви у новгородцев была вышивка шерстяными и шелковыми нитками.
Разновидностью обуви с голенищами были полусапожки (рис. 9, г). Они отличались от обычных сапог короткими голенищами (14-15 см) и мягкой конструкцией пятки.

Наиболее сложным в изготовлении был третий вид обуви - сапоги (рис. 9, ж). В XI в. сапоги носили и на юге Древней Руси, о чем можем судить по миниатюре из «Изборника Святослава» (см. рис. 2).
Большинство новгородских сапог в XI-XIII вв. было жесткой конструкции, без каблуков. Подошвы с узкой геленочной частью и остатки наборных каблуков (из кожи и железных скобок) указывают на появление к XIV в. обуви на среднем и высоком каблуке. Жесткая обувь отличалась от мягкой не только плотностью используемого материала, но и более сложной конструкцией - наличием прокладок, подкладок, появлением каблука и соответствующим изменением контуров подошвы.

Высота голенищ новгородских сапог небольшая (17-22 см, иногда 25-27 см). Большинство голенищ состояло из двух половинок, соединенных по бокам тачным или выворотным швом, вверху голенища расширялись (ширина вверху 16, 18, 20 см, внизу - 10,12,14 см). Встречались сапоги с одношовными голенищами, в этом случае шов располагался сбоку, с внутренней стороны. У некоторых сапог в верхней части голенищ (иногда у щиколотки) были ряды вертикальных прорезей, в которые продевался ремешок, стягивающий голенище по ноге. Головки сапог изготовляли двух видов - тупоносые и остроносые с приподнятым носком. Тупоносые головки делали из простых, грубых сортов кож, а остроносые - из более мягких и тонких. Поверхность остроносых головок в ХV-ХVI вв. украшалась тиснением в виде параллельных полос. Задинка делалась двойной, образуя карман, в который вставлялся задник из кожи, бересты или лыка. Задинка также украшалась тиснением - рядами горизонтальных полос. Составные подошвы изготовлялись из нескольких слоев тонкой кожи и пришивались к заготовке верха наружным швом. Для того чтобы подошва меньше изнашивалась, ее спереди и сзади подбивали гвоздями (железными или медными) с широкими круглыми шляпками. Уже с XIV в. были известны набойки на каблуки в виде железных скобок.

Сапоги - наиболее распространенная обувь XV-XVI вв. Большинство из них были с острыми приподнятыми носками. Интересный образец русских сафьяновых зеленых сапог хранится в фондах Новгородского историко-архитектурного музея-заповедника (рис. 10). Голенище этих сапог двухшовное, с поднарядом. Швы, соединяющие перед и задинку с голенищем сапога, также отделаны кантом из кожи (светлой и темной) и медной проволокой. Задинка расшита медной проволокой и полосками цветной кожи (красной и желтой). Подошва пришита к верху сапога цветными нитками (желтыми и малиновыми). Её низ сплошь обшит железными гвоздиками с выпуклыми шляпками, образующими узор в виде елочки. Металлическая основа каблука была вбита в деревянный подкаблучник, обтянута кожей задника и обвита внизу параллельными рядами медных спиралей. Между слегка оттянутым назад высоким каблуком и подошвой (в геленочной части) получалось пространство, где на самом деле мог «пролететь воробей». В древнерусском фольклоре сохранилось образное описание сапог на высоком каблуке:

У оратая сапожки зелен сафьян:
Вот шилом пяты, носы востры,
Вот под пяту-пяту воробей пролетит,
Около носа хоть яйцо прокати.

Обобщая материал археологических находок, следует отметить, что сходство конструкции и декора обуви древнерусских городов - Новгорода, Старой Рязани, Пскова, Смоленска, Москвы, Старой Ладоги - свидетельствует об общности технологии обувного ремесла на Руси, что является одновременно признаком массового производства обуви.

У славянских народов были широко распространены различные кожаные изделия. Например, в псковской коллекции археологических материалов сохранились детали костюма простых людей: нашивки на одежду и обувь, рукавицы, пояса, всевозможные футляры, кошельки, ножны, а также мячи и другие изделия (рис. 11).

Большинство найденных в Новгороде кошельков изготовлялось из двух кусков кожи, округлых внизу и имевших вверху отверстия (разрезы) для кожаного ремешка-вздержки.
Детали кошелька соединялись тачным или выворотным швом. Кошельки имели подкладку из ткани. Круглые кошельки изготовлялись из одного куска кожи с ремешком-вздержкой в верхней части. Датируются эти изделия XII-XV вв.
Прямоугольные кошельки Х-XIII вв. состояли из двух частей.
Одна из частей делалась длиннее и служила одновременно клапаном, который иногда выкраивался отдельно и пришивался или прикреплялся к стенкам сумки кожаным ремешком.

Оригинальным является кошелек, отделанный ажурным тиснением в виде завитков. Сплошной тисненый узор нанесен на кошелек пирамидальной формы XV в., сшитый из одного куска с накладным двусторонним клапаном.
На основе анализа найденных кошельков можно сделать вывод, что приемы изготовления и отделки кожаных изделий в ХI-ХIV вв. такие же, как и для обуви (крупнодетальность в раскрое, швы, вышивка швом «веревочка» и др.).
Сумки (сумы) отличались от кошельков формой и большими размерами. В Новгороде найдены фрагменты сумок XIV-XV вв., расшитых нитками. В былинах упоминаются кожаные «переметные» сумы .

Кожаные рукавицы ХI-ХV вв. выкраивались из одного или двух кусков кожи, сшитых выворотным швом. Подобные изделия найдены в Новгороде и Москве. В письменных источниках имеются сведения о рукавицах и «рукавицах-перстатых», т. е. перчатках. В Старой Ладоге найдена рукавица более раннего периода (VII-Х вв.) . Рукавица выкроена из большого, сложенного вдвое куска овчины и сшита выворотным швом мехом внутрь.

Материалом для украшений (дополнения к костюму) служили серебро, бронза, реже - золото. На голове носили разнообразные венцы (серебряные или бронзовые) в виде повязки, сужающейся к концам. Венцы состояли из нескольких тонких серебряных или бронзовых колец, нанизанных на валик из бересты, из серебряной или бронзовой пластинки одинаковой ширины, украшенной кружками и рубчиками или были в виде металлического обруча, украшенного различного рода привесками. Венцы крепились к жесткому основанию, например берестяному. Кольца венцов не сходились на голове, связывались шнурками, регулирующими объем.

К женским украшениям (рис. 12) относились также височные или волосяные кольца разнообразной формы - витые из проволоки в виде жгута, сплетенные в виде косы и др.; серьги, большинство которых из-за больших размеров и тяжести невозможно было носить в ушах, а поэтому их вплетали в волосы или надевали на тонкий ремешок и в таком виде ремешок надевали на ухо. В качестве украшений носили также костяные гребни.

Шея украшалась гривнами, привесками, монистами. Гривны имели форму неспаянного обруча, изготовлялись из толстой гладкой проволоки или были кованы на несколько граней, а также имели вид жгута, винта или были плетеными в виде косы. Обычным шейным украшением было ожерелье, состоявшее из самых разнообразных бус, имевших округлую форму в виде розетки, шариков, цилиндриков. Монисто состояло часто из стеклянных темно-синих, красных или прозрачных бус различной формы. Нередко ожерелья составляли бусы из глинистой или каменистой пасты, отличавшиеся крупным размером, разнообразием цветов и форм. Украшением груди служили также цепи, состоявшие из бронзовых, серебряных или, реже, золотых колец. К цепям привешивалась коробка (из серебра, бронзы, меди или железа) с колечком, которым прикреплялся нож небольших размеров.

Более редкими женскими украшениями были фибулы, или пряжки, которые носили на груди или на плечах. Руки украшались браслетами, пальцы - кольцами, перстнями.

При изучении памятников Древней Руси возникает мысль о проникновении в древнерусскую одежду элементов одежды других народов. В становлении русского государства наряду с восточнославянскими племенами на равных основаниях участвовали и финно-угорские народы: меря, весь и чудь. В Киеве был «Чудин двор», в Новгороде целый район - «Чудин конец». В составе русского войска, ходившего походом на Константинополь, плечом к плечу со славянами сражались варяги и чудь. Представляется, что уже в своей первооснове Русь была своего рода союзом народностей. Русь не была отгорожена стеной ни от южных, ни от западных, ни от восточных, ни от северных соседей. Это была мирная держава, не опасавшаяся своего поглощения соседними культурами.

В Х-ХI вв. в Древней Руси проявлялось и византийское влияние. Выработанные славянами формы быта видоизменяются. Русские князья, входя в торговые или военные отношения с Византией, заимствуют многое, в том числе религию, чины, знаки отличия, одежду.

Русь приняла христианство из Византии, а восточно-христианская церковь разрешила христианскую проповедь и богослужение на своем национальном языке. Поэтому в истории литературы Руси не было ни латинского, ни греческого периодов. С самого начала в отличие от многих западных стран Русь обладала литературой на своем языке, понятном народу. Помимо всего этого еще до принятия христианства на Руси было развито искусство устной речи. На огромных просторах люди с особенной остротой ощущали и ценили свое единство и прежде всего единство языка, на котором они говорили, пели, рассказывали былины. В тогдашних условиях, по образному выражению Д. С. Лихачева, даже само слово «язык» приобретает значение «народ».

Ранний феодализм пришел на Руси на смену родовому обществу. Это был огромный скачок, ибо Русь миновала историческую стадию рабовладельческого строя. Христианство пришло на смену древнерусскому язычеству - язычеству, типичному для родового общества. В древнерусском язычестве гнездились страх перед могуществом природы, сознание бессилия человека перед стихийными силами. Христианство в своей богословной концепции мира ставило человека в центр природы и природу воспринимало «как служанку человека, открывало в природе «мудрость» мироустройства и божественную целесообразность» . Это хотя и не освобождало человека полностью от страха перед силами природы, все же коренным образом меняло его отношение к природе, заставляло задумываться над смыслом устройства вселенной, смыслом человеческой истории. Как отмечает Д. С. Лихачев, первые русские литературные произведения полны восхищения перед мудростью вселенной, но мудростью не замкнутой в себе, а служащей человеку.

Одежда великокняжеского времени отличалась богатством и торжественностью, в украшениях костюма стали появляться в большом количестве золото, золотые и серебряные изделия, покрытые чернью и эмалью. В то же время у простого народа сохраняется свой, традиционный костюм. Почти вся русская традиционная одежда (наплечная) была накладной, т. е. надевалась через голову. Реже встречалась распашная и драпированная одежда. Последняя в народе почти отсутствовала.

По дошедшим до нас изображениям на фресках, гравюрах, живописных полотнах и др. можно судить о большом разнообразии и необычности форм русских головных уборов.

В период татарского ига и роста Москвы Русь была отчуждена от влияния иностранных государств и иностранной культуры. Все силы народа были направлены на борьбу с поработителями, сначала затаенную, а затем и открытую. Этот период характеризуется развитием искусства древнерусской иконописи. Древнерусская иконопись как неповторимый и непревзойденный в мире образец старинной живописи также содержит сведения о костюме. Правда, нельзя с уверенностью утверждать, что та или иная форма одежды встречается на полотнах церковных живописцев в связи с ее реальным существованием в быту данного периода, а не со сложившимися к тому времени традициями иконописи. Однако полностью отрывать изображения иконописных полотен от жизни нельзя. В связи с этим нельзя не назвать «Троицу» А. Рублева (рис. 13). Учёные поддерживают вложенную Рублевым в «Троицу» идею единства: так необходимо было оно русскому народу в те смутные времена.

Рис. 13. Андрей Рублёв "Троица". 1411 г. или 1425-27 гг.

Вся обстановка русской жизни слагалась самобытно, при некотором влиянии татар. Постепенно вырабатывался костюм, значительно отличавшийся от того, который носили в Киевской Руси. Застой общественной жизни и суровые климатические условия определили формы костюма, характеризующиеся неподвижностью и солидностью. Слагается иное представление о красоте костюма. Красота форм русского костюма - это красота статики, покоя, а не движения. Тяжелые, долгополые шубы, длинные кафтаны, длинные висячие рукава определились ко времени Ивана III и просуществовали до Петра I.
Издавна главное богатство Древней Руси составляли меха: собольи, куньи, горностаевы и др. Поэтому особенной роскошью отличались зимние одежды - меховые шубы и шапки. Мех как одно из главных украшений употреблялся даже и для летней одежды. Меха было так много, что цари платили им жалованье и посылали его в дар иностранным правителям.

Богатые одежды, парчовые и бархатные шубы из дорогостоящих мехов, кафтаны, осыпанные каменьями, - вся эта восточная роскошь, ослеплявшая иностранных послов при дворе русских князей, входит на Руси в быт, начиная со времени правления Ивана III, когда татарское иго было свергнуто и Русь вздохнула свободнее.

С середины XVI в. появляются в печати так называемые «сказания иностранцев о Московии». Это целая серия описаний Московского государства, содержащая почти всегда хорошо исполненный иллюстративный материал. Их авторы - иностранные путешественники, посещавшие нашу страну с разнообразными целями, в основном с дипломатической миссией в качестве послов, такие, как Герберштейн, Олеарий, Мейерберг.

Альбом рисунков Мейерберга «Рисунки к путешествию по России римско-императорского посланника барона Мейерберга в 1661-1662 гг.» (Спб., 1827) содержит интересный иллюстративный материал, повествующий об одежде, жилище, быте русских. Пожалуй, здесь встречаем самые ранние изображения женского крестьянского костюма, в том числе такого его элемента, как понева (рис. 14).

Интерес вызывают иллюстрации в работах Герберштейна (Герберштейн С. Записки о московитских делах. Введ., перев. и примеч. А. И. Малеина. Спб., 1908) и Олеария (Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. Введ., перев., примеч. и указ. А. М. Ловягина. Спб., 1906) (рис.15).

Олеарий рассказывает, что самой распространенной одеждой русских того времени был кафтан, или зипун, доходивший до коленей и застегивавшийся на пуговицы.

Поверх зипуна в торжественных случаях знать надевала роскошные меховые шубы, которые не снимала даже и в комнатах в гостях или на царских приемах. К кафтану сзади пристегивался высокий стоячий воротник, известный под названием «козырь» (рис. 16, а), который нередко украшался серебряным и золотым шитьем по бархату и атласу, а также жемчугом и дорогими каменьями. (Отсюда и народное выражение «ходить козырем», т. е. важничать, щеголять.) Кафтаны в зависимости от их назначения были различные - верхние и нижние, становые и ездовые, смирные или траурные, а также дождевые, турские, черкесские, русские и др.

Относительно русских мужчин А. Олеарий писал, что...русские вообще рослы, сильны и толсты, цветом лица подобны другим европейцам. У них в большей части широкие бороды и толстые животы. Усы у русских также длинные, покрывают губы. Поверх рубахи и штанов мужчины носили кафтаны, узкие, некоторые были с длинными «рукавами, надевавшимися на руки в сборках». Поверх кафтана носили другую верхнюю одежду длиной до голеней, она называлась ферязью (рис. 16, б, в).

Князья и бояре в торжественных случаях надевали аршинные шапки, отороченные черным соболем или лисьим мехом и украшенные золотыми или жемчужными нашивками. Простые люди носили летом шапки из белого валяного сукна (войлока), зимой - суконные, иногда отороченные мехом.
Олеарий также отмечал, что женская одежда была похожа на мужскую, только верхняя, под названием опашни, делалась несколько шире, сзади пришивался обшитый мехом капюшон. Кафтаны женщины не носили. Рукава женских рубах были узкие, очень длинные, и если делались из кисеи, то набирались на руки. Женщины также носили длинные и широкие шапки, окаймленные атласом или парчой, а иногда еще и с бобровой оторочкой; некоторые носили и лисьи шапки.

Боярыни в XVI в. носили летом под верхней одеждой летники из атласа или другой легкой ткани. Изготовлялись также телогреи, на которые надевались теплые и холодные душегрейки, похожие на сарафаны, только короче их, без пуговиц, с вырезом на груди. Под этой одеждой носили ферязи или сарафаны. Ферязи, напоминавшие сарафаны, представляли собой широкое платье, застегнутое спереди до низа, без рукавов. Сарафаны носили люди всех сословий: богатые - из дорогих тканей, бедные - из полотна-крашенины, китайки и т.п. (рис. 16, г, д). Зимой богатые женщины носили кортели - шубы из дорогих горностаевых и собольих мехов.

Наиболее ранние изображения русских женщин (крестьянок, горожанок) в сарафанах, кокошниках и душегреях находим в работе И. Г. Георги «Описание всех обитающих в Российском государстве народов и их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, вероисповеданий и прочих достопамятностей» (Ч. I-IV. Спб., 1799).

Сцены русской народной жизни запечатлены в гравюрах конца XVIII - начала XIX в. Государственный Эрмитаж располагает большой коллекцией гравюр и литографий с изображением сцен из народной жизни. Лучшие графические листы представлены в альбоме Г. Н. Комеловой «Сцены русской народной жизни конца XVIII - начала XIX в. по гравюрам из собрания Государственного Эрмитажа» (Л., 1961).

Обострение классовых противоречий, начавшееся во второй половине XVIII в. в России вместе с процессом разложения феодально-крепостнической системы, поставило в центр внимания передовой общественной мысли того времени вопрос о крепостном праве, тормозившем развитие страны. В связи с этим для русской культуры становится характерным нарастание реалистических и демократических элементов. Образы русских крестьян начинают входить в живопись, графику, литературу.

Интересным иностранным мастером, работавшим в России в конце XVIII в. и уделившим особое внимание изображению жизни простого народа, был английский живописец и гравер Д. Аткинсон (в 1784-1801 гг. жил в России); в своих работах он отобразил нравы и костюмы русского народа. Собрание акварелей в трех томах (1803-1805) английского художника Д. Аткинсона «Живописные изображения нравов, костюмов и развлечений русских» - ценный материал по русской народной одежде конца XVIII - начала XIX в. Среди листов мастера, иллюстрирующих русские игры и развлечения, интересны «Танец», «Качели» и др. (рис. 17). Дело в том, что одним из любопытных развлечений деревенских и городских жителей того времени были качели, являвшиеся обязательной принадлежностью всех народных праздников, ярмарок, гуляний.

Для многих русских художников, работавших в первой половине XIX в., основной темой становится жизнь русского народа и главным образом крестьянства. Симпатии к простым людям, стремление показать их духовную красоту выражены в живописных полотнах художников А. Г. Венецианова (рис. 18) и В. А. Тропинина, графических листах А. О. Орловского и О. А. Кипренского. Образы крестьянского населения и сцены из народной жизни показаны в произведениях таких художников, как А. П. Рябушкин, Ф. А. Малявин (см. рис. 18), С. В. Иванов и др. В связи с этим интерес вызывает также иллюстрация в книге Н. В. Гиляровской «Русский исторический костюм для сцены» (М.-Л., 1945), изображающая барона Сигизмунда Герберштейна в шубе в санях и возницу верхом на лошади в обуви типа лаптей и в короткой одежде, на голове - колпак с околышем (рис. 19).

Рис. 17. Русский народный костюм в акварелях Д. Аткинсона: вверху - "Танец"; внизу - "Качели"

Содержательный иллюстративный материал по русской одежде, украшениям, утвари представлен в альбомах «Древности Российского государства» в шести отделениях (томах), изданных в 1849-1853 гг. с рисунками академика Ф. Г. Солнцева. Особую ценность в данном случае представляют рисунки, отражающие летний и зимний костюмы женщин г. Торжка, одежду тверских и рязанских женщин. Иллюстрации Ф. Г. Солнцева отличает великолепное цветовое воспроизведение костюмов (рис. 20).

К тысячелетию Русского государства Паули, действительный член Географического общества России, издал «Этнографическое описание народов России» (Спб., 1862) - цветные литографии костюма на основе подлинных этнографических данных. Для того времени это было первое подобное ценное издание.
В 1878 г. в Санкт-Петербурге был издан (в серии «Народы мира», вып. 1-8) альбом народных типов «Народы России. Живописный альбом», вып. 1. В альбоме была представлена одежда великорусского крестьянина. Зимняя мужская крестьянская одежда того времени состояла из армяка грубого серого сукна, длинной овчинной нагольной шубы, теплой шапки и кожаных рукавиц. Редко, лишь в сильный мороз, обвязывал крестьянин свою шею платком. Летняя одежда состояла из пониткового армяка, полукафтана и шляпы; летом же ходили обычно в рубахах и портах. Крестьянки особо теплой одежды не имели. Их одежда состояла из синей понитковой юбки (поневы) и верхней, довольно широкой, но недлинной одежды с широкими короткими рукавами, которую в разных местах называли по-разному: сарафан, шушпан, сермяга, армяк и др. Головные уборы были очень красивы и богато украшены.

Рис. 18, а. Русский народный костюм в произведениях художников: Ф. А. Малявин "Крестьянка в узорном платке"

Русский костюм допетровского времени в основных его традиционных элементах был одинаков по крою у богатых и у бедных, различался только качеством материала. В простонародье одежда изготовлялась из полотна, вотолы, веретья, сукна, а вместо пушного меха употреблялась овчина.

Рис. 18, б. Русский народный костюм в произведениях художников: Ф. А. Малявин "Крестьянки"

Употребительной в обиходе, особенно в богатом быту, была телогрея. Она представляла собой распашную одежду длиной до пят, с длинными до пола рукавами, имевшими под мышкой открытые проймы, через которые телогрея надевалась на рубаху.
Рукава телогреи свисали сзади рук до подола или перекидывались сзади один на один - такой способ ношения считался украшением женского выходного костюма. Изготовлялись телогреи из сукна, камки, т. е. из массивной, тяжелой ткани. Такая одежда по краям окаймлялась золотыми и серебряными шнурками, шёлковым кружевом или тесемками с кистями, полы застегивались серебряными и оловянными пуговицами, которых было 15-17, и нашивались они от верха до низа. Подкладкой у теплых телогрей был мех (лисий, соболий, горностаевый), у холодных или летних - тафта.

К верхней одежде относилась накладная шубка рубахообразного покроя. Длиной такая одежда доходила до пят, имела высокий прямой воротник и небольшой разрез на груди для надевания. Способом надевания и ношения она напоминала телогрею.

К числу накладных одежд принадлежал летник (см. рис. 16, д), который имел небольшой разрез на груди для продевания через голову. Летник имел особые рукава, называемые накалками, которые были длиннее одежды и у запястья уже, чем у плеча. Накалки сшивались только до половины, остальная часть не сшивалась и украшалась вошвами.

Верхней летней распашной одеждой был опашень, или охабень, - просторная одежда с клиньями по бокам. Скошенный вырез горловины опашня был как бы продолжением линии борта пол (видимо, отсюда название воротника в современной одежде, передними концами переходящего в полы, - «опаш» - Ф. П.). Рукава опашня спускались до подола одежды.
Опашень на меху (собольем или горностаевом) назывался шубой. Шуба имела бобровый воротник. Женские шубы на меху не отличались от мужских.

Рис. 18, в (1). Русский народный костюм в произведениях художников: А. Г. Венецианов "Гумно" (начало)

К числу женской зимней одежды относился кортель - одежда из меха соболя, куницы, горностая; нагольная или покрытая тафтой, камкой. Конструктивно она напоминала летник.

Рис. 18, в (2). Русский народный костюм в произведениях художников: А. Г. Венецианов "Гумно" (окончание)

В царском быту женщины прятали зимой руки в рукав или муфту: перчатки и рукавицы здесь почти не употреблялись. Такой рукав изготовлялся из бархата или атласа, отделывался собольими хвостиками, иногда украшался золотыми кистями, жемчугом, камнями. В простонародье по мере надобности употреблялись рукавицы или рукавки перщатые.

Как в царском, так и в простонародном быту девушки носили волосы открытыми или распущенными по плечам и завитыми в кудри или сплетенными в одну или две косы, спадающие сзади на спине. Пряди волос переплетались золотыми или жемчужными нитями. Внизу косы девушки вплетали ленты, цветные или золотые кисти, называемые косником или накосником.

Замужняя женщина носила вместо косника меховую или бархатную, закрывавшую затылок и волосы, подзатыльню. Она покрывала голову убрусом, представлявшим тонкое полотняное или тафтяное полотенце.
К числу женских головных уборов, прятавших волосы, относится чепчик, или волосник.

Рис. 18, г. Русский народный костюм в произведениях художников: А. П. Рябушкин "Втерся парень в хоровод"

Девушка, выходя замуж, заменяла свой девичий венец кикой, которая была головным убором замужних. Кика состояла из тульи в виде обруча, облегавшего голову кругом, и круга, помещавшегося на темени. Кика кверху расширялась. Тулья изготовлялась из простой ткани, проклеивалась и покрывалась сверху атласом червчатым, а иногда тонким листом золота или серебра; тулья украшалась также драгоценными камнями. К кике на висках привешивались рясны, длинные нити жемчуга в сочетании с дорогими камнями, золотыми фигурками, с пронизками. Передняя часть подзора кики украшалась более богато и затейливо, иногда изготовлялась отдельно и называлась кичным челом, а в XVII в. - переденкой. Кика имела подзатыльню.

Сближение Руси в XVII в. с Западом отразилось на всей обстановке жизни только в более зажиточных слоях общества. Оживлению русской жизни не соответствовали тяжелые шубы и длиннополые кафтаны. Поэтому Петру I так нужно было переодеть русских людей в более удобную короткую одежду. Еще более подтвердила свою жизненность и функциональность традиционная русская народная одежда.

Занимаясь вопросами изучения и развития русского традиционного искусства во второй половине XIX в., русский критик и публицист В. В. Стасов дал оценку изданиям по русскому костюму. В своей статье «Заметки о древнерусской одежде и вооружении» (Стасов В. В. Собр. соч., т. II, Спб., 1847-1886. С. 571-596) он выступил с оценкой издания В. А. Прохорова «Материалы по истории русских одежд и обстановки жизни народной» (Спб., 1881), подчеркивая достоинство и превосходство этой работы перед работами других авторов. Вместе с тем В. В. Стасов отметил, что В. А. Прохоров подобно другим авторам ошибочно называл скифов прародителями русских и отводил в своем труде место скифской одежде, с чего и начинал изложение истории древнерусской одежды. Можно лишь допускать, что элементы скифской одежды были заимствованы древними славянами-русскими, проживавшими по соседству со скифами в южных районах. Скифская одежда считалась одеждой иранских племен и была предельно приспособлена формой, конструкцией, способами ношения к условиям жизни «лихого наездника» , т.е. кочевника. Действительно, короткий и облегающий фигуру человека кафтан, коротенькие сапоги, перевязанные у лодыжки и подтянутые ремнем, башлык от непогоды и холода во время долгих переездов и кочевок на открытом воздухе, часто целыми ночами напролет - все это как нельзя более удобно и пригодно для наездника и кочевника (рис. 21), но не имеет значения для пахаря, для оседлого жителя, работающего только в течение светового дня. Как образно замечает В. В. Стасов, «...наш земледелец всегда работал и работает на поле в лаптях или какой ни на есть легкой обуви, меха и башлыка не наденет потому, что у него и так пот градом катит по лицу и груди» (Стасов В. В. Указ. соч. С. 183). Жители южных районов России могли в свое время позаимствовать от многочисленных конных соседей короткий кафтан и длинные узкие штаны .

Итак, скифский костюм рассматривается здесь лишь как костюм иноземных племен и народов, живших и действовавших в известные древние времена на тех самых местах, где сейчас живут русские.

В 1909 г. в ежемесячнике для любителей искусства и старины «Старые годы» И. Я. Билибин писал о русской одежде XVI-XVII вв.: «... русский костюм был великолепен. Бывает красота движения и красота покоя. Женский русский костюм - костюм покоя. Взять хотя бы русский танец. Мужчина пляшет, как бес, отхватывая головокружительные по быстроте коленца, лишь бы сломить величавое спокойствие центра танца - женщины, а она почти стоит на месте, в своем красивом наряде покоя, лишь слегка поводя плечами» .

В 1911 г. в издательстве Товарищества И. Д. Сытина вышло шеститомное юбилейное издание «Великая реформа. Русское общество и крестьянский вопрос в прошлом и настоящем», посвященное 50-летию отмены крепостного права в России. Содержательна здесь подборка иллюстраций крестьянских типов - как из ранее изданных источников, отражавших крестьянский быт в различные времена в прошлом, так и из наиболее характерных и типичных, созданных художниками в последнее время, т. е. в XIX - начале XX в.

В наше время материалы по русскому историческому костюму изданы в книге «Русский исторический костюм для сцены. Киевская и Московская Русь» (составитель Н. В. Гиляровская. М.-Л., 1945). Книга иллюстрирована подлинными портретами и рисунками, произведениями русской исторической живописи, дающими образцы различной трактовки древнерусской одежды. Вторая часть книги является практически руководством для создания русского исторического костюма через крой.

В помощь постановке произведений русской классической драматургии от Д. И. Фонвизина до А. М. Горького выпущены художественные альбомы материалов по русскому костюму (Русский костюм. / Под ред. В. Ф. Рындина. В 5 вып. М., 1960-1972). Однако в этом объемном издании недостаточно уделено внимания крестьянскому костюму.

Древнерусский костюм как важнейший исторический источник (для изучения происхождения народа, его этнического и социального развития, его исторической судьбы и культурных связей) содержательно отражен в издании Академии наук СССР «Древняя одежда народов Восточной Европы (материалы к историко-этнографическому атласу)». М., 1986.

Итак, основу древнерусского (народного) костюма (мужского и женского) составляли следующие элементы. Холщовая рубаха (туника) длиной до коленей с длинными просторными рукавами - основной элемент одежды. У мужчин она имела длину до коленей (или была короче) и длинные, достаточно просторные рукава. Женская рубаха длиной своей чаще всего доходила до середины голени, могла быть и до пят. Любая рубаха обязательно подпоясывалась. Украшались в основном рубахи женские и богатых людей. Декор располагался вокруг горловины, разреза на груди, у линии соединения рукава с проймой (плечом), по низу рубахи и низу рукавов. Разрез на груди застегивался булавкой, пряжкой-аграфом.

Поясной одеждой у мужчин были порты, у женщин - полотнище ткани, располагавшееся вокруг бедер и получившее название «понева». Порты длиной своей доходили до коленей или лодыжек. Иногда надевали (подобно рубахе) двое штанов. Обувью служили лапти, реже - кожаные обертки ног (поршни) или сапоги. Перед надеванием обуви ноги до коленей обертывали (у мужчин - поверх портов) льняными онучами, которые закреплялись ремнями или веревками (оборами), перекрещивались и завязывались на ноге.
По старинному обычаю у русских мужчин были коротко подстриженные волосы и длинная окладистая борода. На голове носили бронзовый обруч, а также войлочную шапку. Зимним головным убором была шапка с меховой опушкой (околышем), одеждой была овчинная шуба или полушубок, на руках - вареги, или рукавицы.

Дополнением костюма (мужского и женского) были различные навесные украшения - металлические, стеклянные, а также браслеты, кольца и др.
Со временем наблюдались изменения, в основном верхней одежды - кафтана, получившего в будущем различные названия. Мужской кафтан был из грубой шерсти, длиной до коленей, с длинными рукавами. Кафтан был спереди открыт, застегивался на груди с помощью пряжки-аграфа наполовину или по всей длине и подпоясывался кушаком.

Связи с Византией, как уже отмечалось, оказали влияние в первую очередь на великокняжеский костюм. На место короткого кафтана, спереди открытого по всей длине, пришел кафтан византийского образца - длинный, кругом закрытый, с цветной обшивкой по краям. Накладной верхней одеждой был плащ, который прикреплялся пряжкой на одном плече или спереди у шеи, часто застегивался на груди.

Нашествие татаро-монгол тоже сказалось на особенностях костюма высших сословий. Народ же, как и раньше, остался верен своей древней одежде.
С XIII в. вместо закрытого стали носить открытый кафтан с застежкой по всей длине. Вместо плаща надевали верхний также распашной кафтан, который имел короткие и широкие или длинные и довольно узкие рукава. В верхней части рукава делался разрез для продевания рук так, что рукав свободно спадал (свисал) вниз. Такой кафтан не подпоясывался. Встречался еще один вариант кафтана; вверху у горловины его спинки был большой и широкий припуск ткани, который отворачивался (отгибался) наружу, образовывая воротник, получивший название «опаш».

Женский костюм этого времени состоял из белой холщовой рубахи с длинными и широкими рукавами, сужающимися книзу, и из длинной, спускающейся до пола наплечной сборчатой одежды без рукавов, открытой и застегивающейся спереди по всей длине на ряд пуговиц, получившей название сарафана. Верхней, одеждой была короткая наплечная одежда с высоким членением (подпоясыванием) - душегрея. Женщины носили высокий, жесткий, выступающий вперед головной убор - кичку. Особенно нарядным головным убором у молодых женщин был кокошник.

В целом русские простые люди сохранили древний костюм без особых изменений до начала XVIII в., а в отдаленных районах и еще позже - вплоть до XIX в. Подтверждением этому являются дошедшие до нас зарисовки и описания, например Герберштейна, Олеария. Мужчины носили широкую и довольно короткую рубаху без воротника, на спинке с изнанки вниз от плеч подшивалась подкладка по форме треугольника (подоплека). У рубах в нижней части рукавов (под мышками) вшивались вставки (ластовицы) из красной ткани (например, из тафты). Рубахи богатых людей были с воротником; разрез на груди и низ рукавов вышивались разноцветными шелками, иногда золотом и жемчугом; в таком оформлении рукава выглядывали из-под рукавов кафтана.

Длинные порты вверху были широкими, собранными по фигуре на тесемку (гашник). Поверх рубахи носили узкий кафтан длиной до коленей и с длинными рукавами. Сзади вверху у шеи кафтан имел стоячий жесткий воротник. Воротник подшивался бархатом, а у знатных людей парчой и выставлялся наружу из-под верхних кафтанов, касаясь затылка. Поверх такого кафтана некоторые надевали еще другой - длинный, доходящий до голени и называвшийся ферязью. Кафтан по желанию стягивался поясом или пестрой шалью. Поверх ферязи надевали еще более длинный - до пят - кафтан. Он предназначался для выхода на улицу и изготовлялся из цветного сукна, пестрого атласа, камки или парчи. Такой кафтан носили сановники и почетные бояре, которые надевали его для присутствия на торжественных представлениях. У верхних кафтанов был большой и широкий меховой воротник, сзади спадавший на плечи. Спереди и вдоль разрезов по бокам кафтан отделывался пуговицами, обшивался золотом, жемчужным шнурком, на котором висели длинные кисти. Рукава у кафтана были длинными, почти такими же, как сам кафтан, и постепенно сужались книзу. При надевании кафтана рукава собирались во множество складок, иногда при ходьбе рукава спускались с рук во всю длину. Зажиточные крестьяне также носили длинный кафтан.

Князья, бояре и государственные советники при выходе на торжественные собрания надевали шапки из черной лисы и соболя высотой в локоть, в другое время - бархатные на меху черной лисы или соболя, с небольшим околышем из того же меха и по сторонам обшитые золотом и жемчужным шнурком. Простые люди носили летом белые шапки из валяного сукна, зимой - суконные на бараньем меху. В употреблении была также круглая стеганая шапка с назатыльником и наушниками.

Замужние женщины носили волосы подобранными под шапочки, девушки заплетали волосы в косы, которые спускались вдоль спины.
Женская одежда напоминала мужскую, только верхняя была несколько просторнее. Спереди одежда (сверху донизу) обшивалась позументами, золотой тесьмой, а также окаймлялась шнурками и кистями, украшалась большими серебряными и оловянными пуговицами. Вверху, у плеч рукава имели отверстия, в которые продевали руки, и в надетой одежде рукава оставались свободно спадающими. Рукава у женских рубах были длиной в 6, 8 или 10 локтей, а в рубахах из ситца еще длиннее, на руках они собирались во множество складок (сборок). Головными уборами женщин были широкие шапки - парчовые или атласные, обшитые золотой каймой, украшенные золотом и жемчугом, с опушкой из бобрового меха, которым закрывалась половина лба. Девушки носили большие шапки из лисьего меха.

Женской обувью служили из юфти или сафьяна сапоги с длинными и острыми носками. Женщины, и особенно девушки, носили башмаки на высоких (в четверть локтя) каблуках, подбитых снизу гвоздиками.

В XVI-XVII вв. русская одежда великокняжеского периода подвергается некоторому изменению в соответствии со вкусами и потребностями русских людей того времени. Черты быта допетровской эпохи не могли не сказаться на костюме древнерусских женщин - их затворническая жизнь требовала и соответствующей одежды: рукава закрывают руки до самых кистей, высокий ворот скрывает шею, просторные широкие одежды скрывают всю фигуру, волосы замужней женщины скрыты головными уборами.

При Петре I длинный кафтан вышел из употребления. Кто не хотел укоротить свой кафтан, тому отрезали полы солдаты согласно царскому указу. В обиход все больше входила немецкая и польская одежда. В употреблении были широкие штаны, заправленные в высокие сапоги из цветной кожи.

Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. М.-Л., 1939.
Нидерле Л. Быт и культура древних славян. Прага, 1924.
Оятева Е. Л. Обувь и другие кожаные изделия древнего Пскова // Археологический сборник. Л., 1962. Вып. 4. С. 80-94.
По материалам новгородских находок С. А. Изюмова выделяет четыре вида обуви: поршни, туфли, полусапожки и сапоги.
Поршни были известны в X в. также и на Западе (Герман В. Внешний быт народов с древнейших до наших времен. М., 1875. Т. 2. Ч. 2. С. 161, рис. 227).
У В. И. Даля находим интересные сведения о происхождении слова "поршень" от прилагательного "порхлый" (порошливый, рыхлый). (Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Спб. - М., 1907. Т. 3. С. 847).
Полусапожки с короткими голенищами (раструбом) напоминают скифские полусапожки, изображенные на Куль-Обской вазе (Степанов П. К. История русской одежды. Пг., 1916).
Сапоги, изображенные здесь, князя и его сына - цветные (возможно из сафьяна) и имеют острые приподнятые носки.
Андреев Н. Л. Русский фольклор. Л., 1938. С. 163.
Аристов Н. Я. Промышленность Древней Руси. Спб., 1866. С. 151.
Оятева Е. И. Обувь и другие кожаные изделия земляного городища Старой Ладоги // Археологический сборник. Вып. 7. Л., 1965. С. 42-59.

Памятники литературы Древней Руси XI - начала XII в. / Сост. и ред. Л. А. Дмитриева, Д. С. Лихачева. Кн. 1. М., 1978. С. 8.
Забелин И. Е. Домашний быт русского народа. Т. 1. Домашний быт русских царей. М., 1862. С. 642.
Кстати, подобной точки зрения, что в костюме скифском ничего славянского нет и что костюм скифов вполне тождествен костюму новоперсидскому, придерживался Г. Вейс в своем труде Kostumkunde (см. Weiss H. Kostumkunde I. Stuttgart, 1862. S. 177)
Билибин И. Я. Несколько слов о русской одежде в ХVI-ХVII вв. // Старые годы. 1909. № 7-9.

Костюм человека — это комплекс, объединяющий в себе не только одежду и обувь, но так же украшения, аксессуары, косметику и прическу. Костюм сочетает в себе практическую и эстетическую функции, помогая человеку организовать свой быт, труд и общение с другими людьми. Одежда наделена широким кругом значений и функций. Она служит показателем пола, возраста, семейного, социального, сословного, имущественного положения, этнической, региональной, конфессиональной принадлежности, рода занятий человека, его ритуальных ролей.

Культура русских городов 13-15 вв. была полиэтнической, в ней сочетались славянские, финно-угорские, западные и восточные элементы, что не могло не влиять на костюм горожан — происходило так называемое взаимопроникновение культур. В данной работе будет рассмотрен городской костюм ряда древнерусских княжеств – Московского, Тверского, Владимирского и Суздальского, с привлечением источников соседних земель. Поэтомуособоевниманиеуделенокостюму племени вятичей. До конца XIII в. это племя еще сохраняет свою самобытную культуру, не только сельскую, но и городскую. Их земли впоследствии вошли в состав Московского, Черниговского, Ростово-Суздальского и Рязанского княжеств. Курганы вятичейXII-XIII вв. предоставляют исследователям костюма домонгольской Руси богатые материалы для реконструкции.

В 13-14вв. усиливается роль христианской церкви в русских городах, что подтверждается археологическими находками (резко сокращается количество предметов языческих культов). Поэтому, в данном исследовании рассматривается в первую очередь костюм городского христианского населения Руси. Вопрос о сохранившихся языческих верованиях и их отражении в костюме 13-15 вв. слишком сложен и многогранен и здесь подробно не рассматривается.

Поскольку археологические данные свидетельствуют, что древнерусский костюм мало изменился с XII в. и до монгольского нашествия, в данной работе при исследовании костюма XIII в. привлечены источникии XII в., позволяющие более полно восстановить весь комплекс городского костюма.

В настоящей работе был применен комплексный метод работы с археологическими, изобразительными, письменными и другими синхронными источниками по костюму исследуемого периода. Любая реконструкция – это, прежде всего концепция, стадия высокого уровня обобщения и комплексного овладения материалом. Реконструкция исторического костюма – всегда гипотеза из-за неполноты сведений. При этом опыт по воссозданию костюма и дальнейший опыт, появляющийся в процессе его носки, имеет несомненную ценность для исследователей, занимающихся историей средневекового русского быта.

Менталитет людей складывается не только из того, что люди видели и знали, но и из того, что делали изо дня в день по привычным, практическим схемам, о которых никто специально и не задумывался. Поэтому у боярыни и у крестьянки разный менталитет не только из-за информационных различий, но и из-за того, что они по-разному двигались, ели, одевались и т.д. Воспроизвести менталитет средневекового человека полностью – непосильная задача для историка, даже если собрать все доступные источники. Но при помощи воссоздания практик (к примеру, процесса приготовления еды, ношения костюма и т.д.) можно приблизиться к реконструкции габитуса. Сочетание мыслительной модели, которую создает ученый на основе источников, и материальной модели позволяет максимально приблизиться к пониманию жизни и быта наших предков.

Нижняя одежда

Белья в современном понимании в Древней Руси не существовало. Непосредственно на тело мужчины надевали нижнюю рубаху и нижние штаны. Письменные источники донесли до нас слова, которыми в средние века называли нательную рубашку (и мужскую и женскую) – сорочица, срачица, срачино, срачка, сорочка. В летописном сообщении о бегстве князя Юрия после Липецкой битвы (1216 г.) читаем: «Князь Юрьи прибеже в Володимер о полудне, на четвертом коне, а трех удоушил в первой сорочице, подклад и той выверг…». То есть, во время побега князь снял с себя всю верхнюю одежду и верхнюю сорочку, оставшись в одной нижней — «первой сорочице», причем даже выдрал («выверг») из нее подкладку — подоплеку.

Нижнюю рубаху шили из беленого льняного полотна, изготовленного обычно в домашних условиях. Шить рубахи для членов семьи считалось домашним женским делом. Поскольку нижнюю одежду часто стирали, ее ткань не вышивали и практически не украшали, ведь средневековая стирка повредила бы вышивку, цветные отделки слиняли бы, испортив рубаху.

Интересны данные, приведенные исследователем погребального костюма Верхневолжья Степановой Ю. В. В тех мужских погребениях, где были найдены пуговицы (бронзовые и биллоновые) они располагались в зоне шеи и груди, причем по одной пуговице на уровне шейных позвонков. Только в одном погребении были обнаружены четыре бронзовые пуговицы, очевидно, располагавшиеся вертикально, на шее и груди (Степанова Ю.В. Детали покроя древнерусской одежды по материалам погребальных памятников Верхневолжья // Интеграция археологических и этнографических исследований. Материалы IX Международного научного семинара. Омск-Нальчик, Омск. ун-т, 2001. — С. 236-239.).

Данные находки позволяют предполагать, что на мужчинах были одеты рубахи глухого покроя с небольшим разрезом горловины, застегивающимся на пуговицу. Таким образом, вероятно, уже со второй половины XI в. происходит процесс формирования традиционной для русского народного костюма рубахи с разрезом по горловине, возможно, «косоворотки». Те же выводы можно сделать и на основе находок фрагментов воротничков из суздальских курганов.

Сохранившихся целых образцов русских мужских рубах XIII-XIVв., к сожалению, нет. Самые ранние, найденные археологами целые рубахи относятся к концу XV – нач. XVI вв. Это взрослые и детские рубашки из Новоспасской усыпальницы бояр Романовых, а так же детская рубашка из Суздаля. Покрой детских рубах не отличался от взрослых. Судя по данным этнографии, покрой мужских рубах сохранялся во многих областях России с XVI до XX в. Можно предположить, что такой покрой с незначительными вариациями мог существовать и вXIII-XVвв. Синхронные изобразительные источники этой гипотезы не опровергают.

Основу рубахи образует вдвое сложенный по утку кусок полотна (становина), на месте сгиба прорезается круглый ворот. Спереди от ворота шел вертикальный разрез – по центру или слева. Ширина льняной домоткани обычно не превышала 40-50 см, поэтому, чтобы довести рубаху до нужной ширины рукава кроились несколько длиннее руки, а в бока вшивали прямые боковины. Для обеспечения дополнительной свободы движения между боковинами и становиной вшивали небольшие клинышки. К рубахе в верхней части изнутри иногда пришивали подкладку (подоплеку) – прямоугольный кусок ткани, оканчивающийся треугольниками на груди и спине. Рукава рубахи кроили прямые или сужающиеся к запястью. В последнем случае отрезанные клинышки подшивались по низу к рукавам, тем самым дополнительно расширяя рукав в пройме. Для обеспечения свободы движения рук между рукавами и боковыми вставками вшивали квадратные куски ткани (ластовицы). Ворот и разрез рубахи застегивался одной или несколькими пуговицами.

При этом не следует полностью исключать другой крой мужской рубахи, так же известный из русской этнографии – со скошенными боковинами. Мужские рубахи такого покроя были распространены в Западной Европе в XII-XШ вв. и в Византии.

Самым распространенным швом для сшивания кроеной одежды, судя по археологическим находкам, был запошивочный (бельевой). Именно таким швом лучше всего сшивать детали любой кроеной одежды. Края рукавов, подол, вырез горловины подгибали два раза внутрь и подшивали.

В отличии от рубах, средневековые нижние мужские штаны среди археологических находок не присутствуют даже в виде сколько-нибудь поддающихся трактовке фрагментов. Их покрой можно восстановить лишь при помощи сопоставления изобразительных источников с этнографическими данными, а так же привлекая археологические находки штанов из соседних с Русью стран. Нижние штаны, судя по изобразительным источникам, были длиной до лодыжек или немного короче. Изображение таких нижних штанов можно увидеть, к примеру, на новгородской фреске «Крещение» (XII в.) из церкви Спаса на Нередице.

Исходя из анатомии человеческого тела, можно смело заявлять, что все мужские штаны (от сохранившихся штанов пазырыкцев (IV-III вв. до н.э.) и до этнографических русских порток) выглядели примерно одинаково – две штанины и соединяющие вставки между ними. Вставки могли быть прямоугольные или треугольные. Штанины могли сужаться к низу, а наверху расширяться за счет дополнительных клиньев. На бедрах штаны удерживал шнур. Этнографы выделяют штаны с широким и узким шагом. Штаны с узким шагом были удобны в крестьянском хозяйстве, возможно, такие штаны могли носить и горожане. Штаны с широким шагом (широкой мотней) были необходимы всадникам, воинам, а так же ремесленникам, чей труд был связан с разнообразными физическими упражнениями. Вполне вероятным представляется и крой штанов на восточный манер, известный с XIII в. – с широкими, суженными к низу штанинами и двумя клиньями – вставками между ними. Такой покрой штанов известен в русской этнографии, а это свидетельствует, что данный крой, если и не был исконно славянским, прочно прижился у русского населения.

Показательно, что все зафиксированные этнографами разновидности штанов сосуществовали друг с другом. Вполне вероятно, что и в Средние века на Руси в мужском костюме одновременно бытовали разные виды штанов. Их покрой зависел не только от традиции в том или ином регионе, но и от влияния иноземной моды, а так же от требований практичности. К примеру, для всадника подходили штаны «с широким шагом» — с прямоугольной мотней, вшитой по прямой нитке или по диагонали. Горожанину, ремесленнику, не часто садящемуся верхом на лошадь, подходили штаны «с узким шагом». Кроме того, покрой штанов зависел от ширины ткани. Льняная ткань, сотканная на горизонтальном ткацком станке, обычно не превышала по ширине 50 см. Исходя из ширины и кроили штаны, стараясь не оставлять при этом лишних обрезков.

Не стоит забывать, что население древнерусских городов было не исключительно славянским. Поэтому особый интерес представляют материалы археологии и этнографии финно-угорских народов, соседствующих со славянами. В этой связи представляется возможным использовать архаичный крой мужских штанов мордвы. Тем более что покрой традиционных мордовских штанов принципиально не отличается от русских.

Таким же образом кроились, вероятно, и верхние штаны. Вопрос о бытовании чулок в мужском костюме Древней Руси XIII-XIV вв. является дискуссионным. В Западной Европе в XIII в. были известны длинные чулки (шоссы), которые подвязывались к специальному поясу или к нижним штанам. В Византии под западноевропейским влиянием в XIII в. так же распространилась мода на одноцветные чулки-гамаши.Ниже для сравнения приведена западноевропейская миниатюра XIII в. и фрагмент болгарской фрески XIII — XIV в.

Судя по русским изобразительным источникам, чулки на Руси были известны. На вратах суздальского Рождественского собора (1230-е гг.) изображен мужчина в полосатых чулках. В точно таких же чулках изображены славяне на миниатюрах Гейдельбергской рукописи Саксонского зерцала (нач. XIII в.). Полосатые чулки известны из западноевропейской археологии, в частности, при раскопках в г. Тарту среди многочисленных фрагментов текстиля XIII в. были найдены полосатые чулки из тонкой шерстяной ткани. Учитывая, что в Тарту в XIII в. было многочисленное славянское население, возможно, что найденные чулки принадлежали славянину.

На русских изобразительных источниках чаще всего на ногах мужчин мы видим облегающую одежду. Однако одетая на выпуск верхняя одежда закрывает участок от пояса до колен, не позволяя понять, чулки на них или штаны.

Мы пока не располагаем археологическими находками средневековых русских чулок, равно как и находками штанов. В княжеском погребении конца XII – начал XIII в. в Мартирьевской паперти Софийского собора в Новгороде на костяке на бедренных и берцовых костях, особенно в области коленного сочленения сохранились фрагменты одноцветной ткани, в некоторых местах имевших скруглённую форму, повторяющую форму ног. Причем, найдено было два слоя ткани: верхний слой сделан из толской узорной шелковой ткани с крупным раппортом, а внутренний (подкладка?) – из тонкого шелка без узора (Седов Вл. В. Погребение 7 в Мартирьевской паперти Софийского собора в Новгороде и золотное шитье с изображением Вознесения Александра Македонского // Московская Русь. — М., 2008. С. 64-89).

На основе данной находки нельзя точно сказать, были ли это действительно штаны на подкладке или отдельно тонкие исподние штаны, а отдельно верхние. Облегающая форма данной одежды позволяет предположить так же, что это могли быть чулки, аналогичные западноевропейским шоссам.

Интересный материал для раздумий предоставляет икона начала XIV в. «Святой Георгий с житием». На клеймах иконы весьма реалистично изображена мужская одежда. Обращают на себя явное разнообразие в изображении одежды для ног. Ниже приведены фрагменты с двух клейм. На одном воине четко изображены штаны, стянутые от колена обмотками и туфли. А вот что именно изображено на втором воине – не ясно. Вполне возможно, что обтягивающие ноги чулки и туфли. Показательно, что иконописец представил на клеймах разные варианты мужской одежды для ног, что не типично для древнерусской живописи.

Исследователи, реконструирующие комплекс древнерусского костюма, как правило, отдают предпочтение штанам, опираясь на этнографические данные и на упоминающийся в письменных источниках термин «порты». Однако слово это приобрело значение штанов в более поздний период. В XIII-XIV вв. словом «порты» обозначали одежду вообще. К примеру, в духовной грамоте великого князя Ивана Калиты (начало XIV в.) говорится: «А ис порт из моих сыну моему Семену кожух черленныи женчюжныи, шапка золотая».

Представляется верным, что при анализе изобразительных источников следует обращать внимание на такую деталь, как обмотки. В тех случаях, когда на ногах изображены обмотки, вероятнее всего, на людях надеты штаны. Там, где обмоток не видно, но ткань все-таки плотно прилегает к ноге, скорее всего, изображены длинные чулки, аналогичные европейским шоссам. В случаях, когда изображены люди, обутые в сапоги, на них могут быть либо чулки, либо штаны, заправленные в сапоги. Возможно, предпочтение тому или иному виду одежды зависело от веяний моды, материального достатка (в «чулках» обычно изображены люди в богатой одежде) или практичности.

Верхняя одежда горожанина среднего достатка (ополченец)

Судя по изобразительным источникам, кроме нижних белых сорочек, мужчины носили верхние цветные рубахи с контрастной отделкой по горловине и рукавам. Длина мужских рубах в Древней Руси, судя по изображениям, была различная. Просты люди и воины чаще всего изображены в рубахах длиной до колена (в подпоясанном виде) или чуть ниже.

Цветные рубахи явно относились к парадной, лучшей одежде. Для горожан среднего достатка верхние рубахи могли быть сшиты из ткани растительного происхождения (льна, конопли), крашенной натуральными растительными красителями. Для отделки допустимо небольшое количество шелка. Археологические находки свидетельствуют, что шелковую отделку зачастую собирали из маленьких лоскутков. Дороговизна привозного, восточного шелка не позволяла простым людям украшать одежду целыми лентами.

Кроилась верхняя рубаха, скорее всего, так же как и нижняя. Форма ворота могла быть различной. На клеймах иконы нач. XIV в. «Св. Георгий с житием» все мужчины – и знатные, и простые – одеты в рубахи с округлым воротом и с небольшим вертикальным разрезом спереди. Такую же рубаху мы видим на миниатюре из «Хроники Георгия Амратола», тверской рукописи XIII в.

Рис. 10. Фрагмент иконы «Св. Георгий с житием», Новгород, нач. XIV в. (слева) и фрагмент миниатюры из «Хроники Георгия Амратола», Тверь, XIII в.

Судя по археологическим находкам фрагментов воротничков в Суздале, ворот мужской рубахи мог быть различной формы: круглый с разрезом спереди или слева, в форме каре или трапеции. На миниатюре из рукописной книги XIII в. изображен крестьянин в рубахе с воротом в форме каре.

В новгородской берестяной грамоте № 141 (XIII в.) перечислены основные виды мужской одежды горожанина: «кожух», «свита», «сороцица», шапка, сапоги. Кожух – меховая одежда, свита – верхняя одежда, сорочка – нижняя рубашка. Свита – это, по-видимому,наиболее распространенная верхняя одежда горожан в исследуемый период.

Здесь уместно уточнить, что словом «свита » в Древней Руси обозначали не какой-то строго определенный вид одежды, это было обобщающее слово для верхней мужской одежды. Исследователи древнерусского костюма обычно применяют для обозначения верхней распашной мужской одежды термин «кафтан». Однако, слово это в русских письменных источниках встречается только с конца XV в. До этого в ходу было слово «свита». Поэтому в данной работе мы будем называть свитой мужскую распашную или накладную верхнюю одежду, которую носили поверх рубахи.

Судя по изобразительным источникам, свита была длиной до колена или немного длиннее. Застегивалась свита при помощи парных петель и пуговиц. Позволить себе свиты из привозного западноевропейского сукна могли только очень обеспеченные люди из высших слоев общества. Простые люди носили свиты из шерстяных тканей местного производства, натуральных цветов или окрашенные растительными красителями.

Интересна находка верхней одежды XII в. из гробницы преподобного Никиты Столпника Переславского, которая была сшита из нескольких полотен тёмной шерстяной ткани шириной около 35 см. Одежда была распашной, отрезной сзади по талии, имела сзади сборки и шерстяную «подоплёку» на спине (Ёлкина И.И. Текстильные изделия из гробницы преподобного Никиты Столпника Переславского // Тезисы докладов II региональной конференции по истории Московской области, посвященной 70-летию Московского педагогического университета. М., 2000. С. 18–20).

Такой покрой сохранялся в мужской одежде старообрядцев до XX в. Основное полотнище (становина) перегибается в плечах, спереди разрезается от ворота до подола. Сзади становина доходит до талии. От талии к нему пришивается сосборенное полотнище.

Существование подкладки (подоплеки) в свитах можно подтверждается исключительно реалистичному изображению на иконе «Успение Богородицы» (1300 г.). На мужчине надета зеленая свита со светлой подкладкой.

Рис. 13. Фрагмент иконы «Успение Богородицы», 1300 г. Музей Реклингхаузен.

Данный источник важен еще и четкой прорисовкой петель и пуговиц на полах одежды. Пуговицы пришиты на правой стороне, а петли – на левой. Свита на изображении без ворота («голошейка»), распашная, но с застежкой от ворота до пояса.

Интересное изображение мужской верхней одежды находим на ростовской иконе начала XIV в. «Троица ветхозаветная». Обращают на себя внимание две особенности — прямоугольный (или в форме трапеции) вырез ворота одежды и тот факт, что свита не распашная, накладная — застежка идет от ворота до пояса, а ниже у свиты цельная «юбка».

Такая свита не обязательно должна быть отрезной по талии. Возможен вариант покроя свиты со становиной из двух полотнищ ткани со швом посередине спины сзади и от пояса до подола спереди. Такой крой предположительно был у свиты XII-XIII вв., фрагменты которой были найдены в Витебске (Брайчевская Е.А., Колединский Л.В. Древнерусская мужская свита (уникальная находка ХII-ХIII вв. из Витебска) // Материалы по археологи Беларуси №3, Минск, 2001. С. 265-267).

Похожая накладная одежда изображена на мужчине с миниатюры рукописной книги XIII-XIV вв. Не смотря на схематичность изображения, все же ясно видны застежки с петлицами, идущие от ворота и, видимо, до пояса.

Верхнюю одежду мужчины непременно подпоясывали. Пояс выполнял не только утилитарную функцию (стягивал одежду), но так же обрядовую и социальную. «Ни креста, ни пояса» — так говорит русская пословица о бесчестном и бесстыдном человеке. Судя по захоронениям, мужские пояса были кожаными с металлическими деталями. Бытовой (утилитарный) пояс украшался лишь пряжкой или пряжкой ил кольцами, соединяющими отдельные части ремня.. Примером такого кожаного пояса может служить находка из кургана вятичей XIII в.: пояс с медной лировидной формой пряжкой и медной обоймой, скрепляющей пряжку с ремнем. На поясе было 2 разделительных кольца и 4 медных обоймы, по 2 на каждое кольцо.

Еще более простое разделительное кольцо с обоймой от пояса было найдено в мужском погребении конца XIII в. в Подмосковье. К разделительным кольцам могли подвешивать различные предметы – нож в ножнах, кошелек, различные футляры с ремесленными инструментами.

Поверх свиты в холодную погоду горожане надевали шерстяной плащ или одежду плащевидного типа. По материалам древнерусских погребений реконструируются застегиваемые фибулами накидки. Фиксируются разные способы их ношения: 1) с застежкой на шее или у плеча, 2) с застежкой сбоку (при этом одна рука оставалась открытой). Самыми популярными фибулами в XIII в. оставались подковообразные спиралеконечные — круглого сечения, пластинчатые, витые и фибулы с насечкой.

На русских изобразительных источниках исследуемого периода встречаются прямоугольные плащи и полукруглые.

В письменных источниках упоминаются несколько видов плащей. Наиболее часто встречаются названия «мятель», «вотола», а так же княжеские плащи – приволока и коць. Далее речь пойдет только о двух первых видах плащей, поскольку специфические элементы исключительно княжеского костюма в данном исследовании не рассматриваются.

Плащ-мятль вероятно появляется в XII в. и доживает до XIV в. Слова «мятль» в древнерусский язык пришло,по-видимому,из средневерхненемецкого – от mantel (латинское mantum) — род верхней одежды, плащ. В Европе хорошо известны по изображениям и археологическим находкам плащи полукруглой формы. Возможно, что именно такие плащи на Руси называли «мятль». Впервые термин этот встречается в новгородских источниках XII в.

На рисунке ниже приведены для примера два средневековых плаща полукруглой формы – королевский плащ, датированный XII в., и простой шерстяной, датированный XIV в. Вероятно, как и многие другие элементы костюма, данный покрой плаща, известный еще из византийских источников, сначала был принадлежностью одежды знати, а затем распространился в широких слоях населения. Это объясняется, скорее всего, удобством плаща в эксплуатации.

На территории Руси не найдено достаточно крупных фрагментов плащей, достаточных для их реконструкции. Обычно археологи находят лишь небольшие фрагменты шерстяной ткани. Наиболее интересная находка — фрагменты плаща (предположительно) из мужского погребения XII в. (подмосковные курганы вятичей). Это фрагмент ткани синего (или зеленого) цвета с вышивкой оранжево-красными нитями. Ткань шерстяная, полотняного переплетения, местного производства. Вышивка выполнена в технике «по счету» (Орфинская О. В. Новоселки 2. Результаты исследования текстиля XII века // Археология Подмосковья Материалы научного семинара Вып. 8. — М., 2012. С. 129).

Из верхней зимней одежды мужчин в письменных источниках чаще всего встречается кожух. Кожухи носили все – от князей до монахов.

В четырех мужских погребениях Верхневолжья (погребения конца X – XIII вв.) зафиксированы остатки одежды из овчины, одетой мехом внутрь. На одном из фрагментов сохранилась петля из кожаной тесемки (Степанова Ю. В. Древнерусский погребальный костюм Верхневолжья. – Тверь, 2009. С. 58.)

В Ярославле в массовых погребениях, оставшихся после разорения города татарами зимой 1238 г., археологи нашли фрагменты меховых, войлочных и шерстяных одежд и головных уборов.

Для реконструкции зимней одежды простых горожан наиболее приемлемо использование овчины – наиболее прочного и теплого материала. Меховой одежды XIII в. до нас не дошло, наиболее ранняя сохранившаяся зимняя одежда – овчинная шуба игумена Кирилла Белозерского (нач. XV в.). Простой прямой крой данной одежды позволяет использовать ее как образец для реконструкции зимней одежды более раннего периода. Учитывая, что монахи обязаны были носить простые шубы, покрой данной одежды может быть использован для реконструкции костюма горожанина среднего достатка.

Рис. 21. Овчинная шуба игумена Кирилла Белозерского. Начало. XV в. (Романенко Е. Повседневная жизнь русского средневекового монастыря. — М., 2002. Цвет. вклейка).

Для защиты рук от холода носили варежки, вязанные иглой из шерстяных ниток, либо рукавицы из дубленой кожи («дубленицы»), либо рукавицы, сшитые из овчины, мехом внутрь.

Археологические находки вязаного текстиля, в том числе и варежки, в большинстве своем относятся к изделиям утилитарного назначения. На это указывает грубая вязка, использование нитей из отходов шерстяной пряжи. При этом следует отметить, что именно использование для вязания второсортного сырья приводило к тому, что изделия имели толстую и рыхлую фактуру переплетения, в процессе носки сваливающуюся и превращающуюся в войлок, то есть, еще лучше защищали от холода.

Верхняя одежда зажиточного горожанина (дружинник князя или боярина)

Покрой основных видов мужской одежды был, вероятно, одинаков для всех слоев городского общества. Отличались лишь детали, в основном, отделка, и, конечно же, более состоятельные люди могли себе позволить более дорогие, ярких цветов ткани. Обычно воины на русских миниатюрах и иконах изображены в цветных рубахах.

Хотя встречаются и изображения воинов в белых рубахах под доспехами, но таких изображений гораздо меньше. Длина рубах на воинах всегда одинакова – до колена или чуть длиннее.

Наиболее распространенное украшение одежды, демонстрирующее статус человека, были ожерелья и шитые воротнички. В конце XII — нач. XIII в. эти элементы костюма широко распространились по всей территории древней Руси, включая и окраинные земли. Находят их не только в погребениях княжеско-боярской среды, но и в богатых погребениях горожан и крестьян (Сабурова М. А. Стоячие воротники и «ожерелки» в древнерусской одежде // Средневековая Русь. – М., 1976. С. 226230).

По всей видимости, ожерелок или пришитый воротничок-стоечку мы видим на мужчинах, изображенных на русальском браслете из Рязани (конец XIIнач. XIII вв).

Наибольшая коллекция фрагментов воротников происходит из погребений конца XI — cер.XII вв. некрополя г. Суздаля (Сабурова М. А., Елкина А. К. Детали древнерусской одежды по материалам некрополя Суздаля // Материалы по средневековой археологии Северо-Восточной Руси. — М., 1991. С. 53-77). Здесь будут приведены для примера лишь некоторые хорошо сохранившиеся воротники из раскопок.

Наиболее часто не только в Суздале, но и в других древнерусских городах встречаются воротнички-стоечки.Их можно разделить на два вида: 1) стоечка, украшенная двумя лентами с передней стороны ворота; 2) стоечка, украшенная цельной лентой, располагавшейся вокруг шеи. Стоечки имели разрез и застежку слева ворота, поэтому в первом случае ленты и ткани, украшавшие их, были разной величины: справа ворот и его центр украшала большая деталь, а слева — меньшая. На левой короткой стороне ворота пришивались петельки, а к правой стороне — пуговки с овальным ушком.

В мужском погребении (из кургана 33) были обнаружены 2 золототканые ленты. Орнамент лент плетенка. Справа и спереди стоечки находилась лента длиною 14,5 см, слева — 7,5 см. Ширина ленты — 1,7 см. Ленты смыкались слева ворота, где сохранилась овальноухая пуговка из позолоченной бронзы. По разрезу, перпендикулярно к длинной ленте был пришит фрагмент аналогичной ленты длиной 2,3 см. Высота стоечки — 4 см. Под лентами сохранились кусочки византийской красной шелковой ткани. Таким образом, в нижней части воротник был из красного шелка, в верхней украшен золототканой лентой. По верхнему краю и разрезу он был обшит полосой красной саржи. Воротник был подложен берестой, создававшей жесткую основу стоечки. На оборотной стороне бересты обнаружены мелкие фрагменты, а также отпечатки грубой ткани полотняного переплетения — очевидно ткани самой одежды.

В мужском погребении из Бескурганного могильника обнаружен воротник из шелковых тканей на берестяной основе. Размер большего фрагмента — 13 см; меньшего — 5 см; высота его около 3-х см. Воротник был сделан из шелковых тканей двух видов. По верхнему его краю располагалась полоса синего шелка. Она была украшена шитьем золотой нитью в виде лунниц рожками вверх. Под шитой каймой находилась гладкая полоса из ткани красного цвета, отделенная от верхней ткани полоской золотого шитья. Любопытно, что воротник собран из маленьких кусков шелка, а швы тщательно скрыты. С левой сторона большего фрагмента были пришиты нитями красного цвета 3 овальноухие пуговицы. Они сделаны из позолоченной бронзы. Слева ворота под берестой сохранился незначительный фрагмент красного шелка полотняного переплетения, очевидно, от самой одежды.

Воротничок с аналогичной вышивкой обнаружен еще в одном мужском погребении. Воротничок состоял из полосы бересты, крепко прижатой по шее погребенного, на которой находились кусочки шелке красного цвета. Слева у разреза ворота найдена пуговка из позолоченной бронзы. Размер полосы ворота 10 х 1,5 см. На шелке был вышит орнамент золотными и шелковыми нитями. Шитье состояло из ряда лунниц (сохранилось 9 шт.); обращенных рожками вверх и кринов над ними; между лунницамя снизу были вышиты кружочки. По разрезу слева располагалось 2 лунницы одна над другой. Сохранился фрагмент обшивки тафтой красного цвета. Под воротником находился тлен от грубой ткани полотняного переплетения.

В погребении мужчины в кургане 86 обнаружены остатки ворота с разрезом слева, где найдена 1 овальноухая пуговка из бронзы. Воротник был сделан из шелка красного цвета и подложен берестой. На шелке был вышит орнамент в виде горизонтально расположенных «S»-видных фигур с побегами на завитках. Орнамент шел по верхнему краю и разрезу. Размер детали воротника — 17 х 3 см.

Кроме воротничков-стоечек,в суздальских курганах были обнаружены воротники в форме каре. Подобные воротники оформлялись лентой с передней стороны одежды или лентой по всему периметру ворота. В погребении их обычно находят ниже шейных позвонков.

В мужском погребении (в кургане 12) была обнаружена золототканая лента с орнаментом в виде плетенки. Она располагалась горизонтально, поверх ключиц погребенного. Размер ленты — 10 х 2,8 см. Под левым ее краем находилась золототканая лента большей ширины, размером 7 х 4 см. Широкая лента оформляла разрез одежды слева, где были найдены 2 овальноухие пуговицы из бронзы. Разрез ворота спускался ниже левой ключипы. Под лентами сохранилась береста. Край ворота был обвит красной тафтой. На ленте обнаружены круглые пятна из сыпучей белой массы диаметром 6 мм от не сохранившихся украшений, возможно это был жемчуг.

В мужском погребении (в кургане 54, могила 3) обнаружена золототканая лента с зигзагообразным орнаментом оформлявшая ворот прямоугольной формы. Под ней находилась береста, сложенная, как и золототканая лента, на углах ворота под прямым углом. Слева ворота к горизонтально расположенной части был пришит фрагмент такой же ленты вдоль застежки. Здесь было найдено 2 полые пуговки из серебра в конструктивной целостности с лентой. Обшивка ворота слева продолжалась вниз по разрезу и смыкалась с пуговками. На уровне пуговок, на левой стороне ленты, были пришиты петельки. По внутреннему краю ворот обшит красной тафтой. Размер окантовки 15 х 14 см. Ширина ленты — 2 см.

В мужском погребении (в кургане 74) обнаружена полоса шелка с шитьем. Размер фрагмента 17 х 2,8 см. Он найден смещенным. Снизу к нему примыкала овальноухая пуговка из позолоченной бронзы. Кроме того, под тканью находилась береста. между шелковой ткань и берестой найдены следы прокладки из холста. Шелковая ткань окрашена в синий цвет (индиго). Весь район грудной клетки погребенного также был окрашен в синий цвет — возможно мужчина был в одежде с оплечьем и шитым воротником. Шитье выполнено золотной нитью и шелком. На ткани вышита линейная композиция из зеркально расположенных «S» — видных фигур с побегами. Контур орнамента вышит шелком красного цвета. Красным шелком заполнены и побеги. Основной узор выполнен золотной нитью.

Все формы воротников, найденные на некрополе г. Суздаля, известны в традиционной русской одежде ХIХ-ХХ веков и характерны для рубах разного кроя. Наиболее многочисленной группой находок являются воротники в виде стоечек. Для них характерно наличие жесткой основы; орнаментальной полосы или полосы в виде золототканой ленты и обшивки по верху ворота и разреза слева; наличие проколов иглой на нижнем не оформленном крае; пуговок по разрезу слева. Высота стоечки от трех до пяти сантиметров.

Более поздняя находка аналогичного воротничка-стоечкина рубахе с осевым вертикальным разрезом происходит из княжеского погребения конца XII – начал XIII в. в Мартирьевской паперти Софийского собора в Новгороде (Седов Вл. В. Погребение 7 в Мартирьевской паперти Софийского собора в Новгороде и золотное шитье с изображением Вознесения Александра Македонского // Московская Русь. — М., 2008. С. 64-89).Князья в Новгород, как известно, приезжали из Владимиро-Суздальской Руси, привозя с собой родную моду.

В данном случае следует оговориться, что не следует копировать для реконструкции костюма даже богатого дружинника золотную вышивку с изображением Александра Македонского. Этот сюжет имеет свою глубокую традицию и не может быть использован бездумно. Однако обращает на себя внимание сходство оформления ворота и разреза на находке текстиля из княжеского погребения в Софии и изображении на тверском русальском браслете XII – XIII вв. Только на изображении на мужчине рубаха без ворота («голошейка»).

Воротники — стоечки в русском костюме сохранялись даже на этнографических косоворотках, причем, на некоторых рубахах, как и на древних образцах, на правой стороне ворота пришита пуговица, а на левой — нитяная петля. Вероятно, рубаха-косоворотка из домотканной материи с нарядным воротничком являлась той древней традиционной одеждой, которая бытовала в домонгольское время и сохранилась у русского населения в центральных районов России.

Найденные на могильнике формы воротов в виде каре и трапеции известны не только по древнерусским изобразительным источникам. Этнографы зафиксировали аналогичных ворот мужской рубахи среды среднерусских старожилов Сибири. Он имеет форму каре, обшит узорной лентой, сложенной под прямым углом по сторонам шеи и имеет разрез слева, причем обшивка левой стороны ворота опускается, как вниз по разрезу, как и у археологической находки из Суздаля. Рубахи со сходной формой ворота хранятся в Государственном Историческом музее и в музее Этнографии Народов СССР.

Интересно, что ворот с вертикальным разрезом слева есть у королевской далматики XII в., которая была сшита по византийской моде. Возможно, что такой крой ворота пришел на Русь из Византии, как подражание одежде знати. Несомненно, что рубахи с подобным украшением горловины являлись лучшей, праздничной одеждой.

Что же касается парадной свиты, то по этому виду одежды информации несколько больше, чем по рабочему, повседневному варианту. Распашной покрой свиты, с застежкой от ворота до пояса, с отрезной «юбкой», собранной в складки, можно реконструировать на основании ряда археологических находок. В начале 1980-х гг. был раскопан Чингульский курган конца XII- начала XIII в. на берегу р. Молочной. Это было богатейшее погребение знатного средневекового воина-кочевника.В погребении были найдены фрагменты шести «кафтанов» — как называют эту одежду исследователи. Два «кафтана» удалось реконструировать во всех деталях. Исследователи выяснили интересную деталь – одежды были русского происхождения.

Погребенный был облачен в одежду из плотного червчато-красного шелка со вставками золотного шитья на синем фоне. Шитьем украшен весь перед, верхние части рукавов и опястья. Орнамент представляет собой сетку с золотыми бляшками в перекрестьях, а внутри ромбов - шитые золотом кружки с вписанными в них ликами, то ли девическими, то ли ангельскими. Ворот кафтана и круглая шапочка обложены золочеными бляшками со вставками из самоцветов. По контуру узоров идет жемчужная обнизь.

Вторая одежда столь же роскошна, к тому же украшена лицевым шитьем. Ткани и золотные нити были константинопольского происхождения, но вышивка была явно русская, к тому же на втором кафтане имеется славянская надпись. Таким образом, есть основания считать, что одежды были изготовлены при дворе русских князей или в одном из древнерусских монастырей по заказу некоего Ионы — богатого человека, возможно, князя, названного своим крестным именем. Вероятно, что одежды в качестве дара были внесены им в какой-тохрам, находившийся в городе на юге Руси, вблизи с Половецкой степью. В результате набега кочевников на город и ограбления церкви облачения попали в руки половецкого хана и были погребены вместе с ним (Отрошенко В., Рассамакин Ю. Половецкий хан или…? //Знание-сила. №7, 1986. С. 30-32).
Разумеется, одежды из Чингульского кургана являются слишком роскошными для дружинника. Однако их покрой можно использовать для пошива свиты из более скромных тканей.
Наиболее близко Чингульской одежде по покрою «платье из Изяславля».

Похожую одежду – с отрезной «юбкой», собранной в складки, можно обнаружить на барельефе Дмитриевского собора в г. Владимире.

Еще одна археологическая находка одежды, отрезной по талии, со складками происходит из Торопца, сожженного во второй половине XIII в. в результате литовского нашествия. Платье было сшито из шерстяных тканей разной фактуры. Верх платья — из ткани полотняного переплетения, низ — из ткани саржевого переплетения. На некоторых фрагментах видны складки. Хорошо сохранился суженый к запястью рукав с ластовицей. Детали платья сшиты «запошивочным швом». К сожалению, платье не было реставрировано, неизвестна его длина. То есть, это могла быть как короткая мужская одежда, так и длинная женская.

В Русской правде за порчу свиты портному полагается наказание: «Аще швец исказит свиту, не умея шити или гневом, да ся биеть, а цены лишен». То есть, свиты шили на заказ профессиональные портные. Это свидетельствует о сложном покрое изделия, требующего профессиональных навыков при шитье, а так же об определенном социальном статусе вещи. Нарядные свиты, шитые на заказ, явно были одеждой состоятельных горожан.

Особое место в мужском костюме дружинника занимал наборный пояс - ремень, украшенный металлическими бляшками, свободный конец которого оформлялся поясным наконечником. Нарядные поясные пряжки обнаруживают археологи в богатых захоронениях в курганах вятичей.

Мужской пояс в Древней Руси был показателем статуса человека — от «вервия» на нищем до золотого пояса на князе. Дружиннику, судя по археологическим находкам, полагался кожаный пояс с многочисленными накладками, в том числе с петлями для подвешивания оружия. Наиболее полное исследование, посвященное наборным поясам — Мурашева В. В. Древнерусские ременные наборные украшения (X-XIII вв.) — М., 2000. Поработав с этой книгой, можно реконструировать во всех подробностях пояс древнерусского воина.

Письменные источники предоставляют нам информацию о плащах состоятельных горожан. В берестяной грамоте № 776 (вторая половина XII в.) упомянут «мятель в поло гривны», то есть, довольно дорогой. Показательно, что в Договорную грамоту Новгорода с Готским берегом и немецкими городами (1189-1199гг.) был включен пункт о значительном штрафе за порчу плаща: «оже упьхнет любо мятель роздерет, то 3 гривны старые».

Судя по источникам, состоятельные горожане носили плащи из цветного сукна. «Лазоревый мятль» упоминается в грамоте № 131 из Торжка (конец XII в.). «Мятль рудаво», то есть красный, просит прислать брата новгородец Данила в грамоте № 765 (середина XIII в.).

Популярность плаща полукруглой формы на Руси подтверждается и скульптурами Дмитриевского собора в г. Владимире. На мужских фигурах ясно видны плащи именно такой формы.

Особый вид плаща «корзно», который в исследованиях по древнерусскому костюму традиционно называют княжеским плащом, судя по новгородским берестяным грамотам был плащом состоятельных горожан. Корзно упоминается в грамотах № 638 (конец XII в.) и в грамоте № 648 (нач. XIII в.). В первом случае речь идет о пошиве корзно на заказ для какого-то новгородца, причем портной намеревается оставить плащ себе. Во второй грамоте корзно входит в список предметов, принадлежащих какому-то Ваське, то есть, тоже речь идет явно не о знатном человеке. В исследуемый период плащ-корзно, видимо, выходит из употребления, поскольку больше в источниках не встречается. Его покрой не известен, но едва ли верно мнение исследователей древнерусского костюма, связывающих название «корзно» и изображение княжеских плащей на русских иконахXIII-XIV вв. Судя по письменным источникам, исключительно княжескими плащами были «коць» и «приволока».

Для холодного времени года богатые горожане шили себе шубы из меха, покрытые сверху тканью. Покрой шуб был, вероятно, одинаков у всех слоев населения, а показателем достатка являлись элементы декора. В русских былинах часто встречаются описания затейливых пуговиц на шубах героев– воинов, купцов.

В XIII в. были известны на Руси и перчатки – «рукавицы пьрстаты». Вероятно, этот элемент костюма пришел на Русь с Западной Европы и в первое время доступен состоятельным людям. В смоленской договорной грамоте 1229 г. перчатки упомянуты как привозной товар: «Тивуну волочьскому рукавице пьрстаты готьские». В ганзейских источниках перчатки упоминаются в списке товаров, привозимых для торговли в Новгород.

В конце XIII в. на Русь начинает проникать мода Золотой Орды. На русских изобразительных источниках начинают появляться персонажи в татарской одежде. Впрочем, значительное влияние на костюм населения русских городов золотоордынская мода окажет все же позднее.

Обувь

В отличие от одежды, обувь при раскопках в древнерусских городах археологи находят часто и в приличной сохранности, позволяющей точную ее реконструкцию. В Новгороде, Твери, Москве, Суздале, Рязани собраны богатые коллекции фрагментов и целых образцов обуви. Для XIII в. характерно разнообразие вариантов обуви горожан – поршни, туфли, полусапожки и сапоги. На изобразительных источниках цветная обувь (туфли и сапоги) изображают на людях, одетых в парадную одежду.

Обувь одевали не на босые ноги, а на вязанные носки («копытца»)или на онучи («онуща», «онушта», «онучи»). Судя по изображениям, онучи — это узкие длинные тканые полосы, которыми обматывали ногу, как бы бинтуя ее – от пальцев стопы до колена или от щиколотки до колена. В обувь вкладывали стельки из войлока. Такие стельки находят археологи в слоях XII-XV вв. в Новгороде.

Самой распространенной обувью простых горожан являлись поршни. Их изготавливали не только в профессиональных мастерских, но и в домашних условиях, часто из уже бывших в употреблении сапог. Обычно поршни изготовлялись из одного куска сыромятной или дубленой кожи толщиной 2-4 мм. Чаще всего заготовку делали прямоугольной или трапециевидной формы, по бокам которой делали частые прорези. Сквозь эти прорези продергивали ремешок, стягивающий обувь по ноге.

Поршни были простые и ажурные. Простые поршни относятся к рабочей, повседневной обуви, ажурные – к более нарядной, парадной обуви, изготовленной профессиональными мастерами. К концу XIII в. ажурные поршни выходят из употребления.

На ноге поршни крепились с помощью длинных кожаных или плетеных из ниток шнуров. Шнуры обматывали поверх онучей или вязаных чулок.

Следующим видом обуви следует назвать туфли – обувь, закрывающую ногу не выше лодыжки и притянутую к ноге ремешками. Чаще всего находят туфли с верхом, скроенным из одного куска кожи. Шов в таком случае находился с внутренней стороны ступни. Подошва туфель пришивалась тачным или выворотным швом. Туфли украшались вышивкой или продержкой. В туфлях чаще всего изображают мужчин на миниатюрах и иконах XII-XIV вв., даже воины зачастую изображены в туфлях.

Более сложный крой у туфель из мужского погребения из кургана XIII в. Впрочем, тот факт, что верх их сшит из трех деталей может объясняться не отдельным фасоном, а отсутствием большого куска кожи для цельной выкройки.

Интересна коллекция детской кожаной обуви XII-XIII вв. из г. Суздаля. Детская обувь копировала взрослые образцы, поэтому данные находки можно использовать как источник при реконструкции взрослой обуви.

Более сложной обувью, состоящей из многих деталей, были сапоги. Так называют кожаную обувь с голенищами, полностью закрывающими стопу и голень, и не имеющими разрезов. В домонгольское время сапоги встречаются довольно редко. Сапоги были статусной обувью, которую могли себе позволить состоятельные горожане. Так в сапогах был захоронен новгородский посадник Дмитрий (Дмитр) Мирошкинич (1209 г.) В сапогах на древнерусских миниатюрах и иконах изображают князей, бояр, святых воинов. Реже– простых воинов.

В XIII в. бытовали сапоги «мягкой» конструкции – с подошвой из одного или нескольких слоев кожи, толщиной 1,5-2 мм, с округлой формой носка и мягким задником. Сшивались детали таких сапог тачным и выворотным швами.

Головной убор и аксессуары к костюму

Весьма важным элементом мужского средневекового костюма была шапка. Мужчины носили шапки не просто для защиты головы от холода, но и как показатель принадлежности к определенной социальной группе. С тех пор сохранилась пословица – «По Сеньке шапка», то есть, на какой ступени социальной лестницы находится человек, соответствующую шапку ему и следует носить. Именно шапки являются тем символом, который использовали древнерусские живописцы, когда хотели показать статус человека, изображенного на миниатюре или иконе. К примеру, княжескую шапку (полукруглую с меховой опушкой) приносят Святополку убийцы князя Бориса – как доказательство совершенного дела.

Поэтому недопустимо включать в реконструкцию костюма простого горожанина или дружинника шапку княжеского типа. Наиболее доказательный вид головного убора простых горожан– валяная шапка из войлока. Возможно, именно такие шапки упомянуты в списке вещей новгородца Гришки (грамота № 141, XIII в.). В одном из мужских погребений Верхневолжья были найдены фрагменты головного убора из войлока (Степанова Ю. В. Древнерусский погребальный костюм Верхневолжья. – Тверь, 2009. С. 58).

В Новгороде наиболее ранняя находка войлочной шапки к XII в. К сожалению, шапка была найдена не целиком, утраты не позволяют полностью ее реконструировать. В частности, нельзя сказать, были ли у нее отвороты, но все же понятно, что это была шапка-колпак,известная по изобразительным источникам.

Валяные из войлока шапки с отворотами найдены в Берестье (XIII-XIV вв.), в Новгороде и Новгородской земле(XIII-XV вв.) В Новгороде в слоях XIII в. найдена мужская войлочная шапка в виде колпака, высотой 20,5 см. Практически без изменений данный вид шапки просуществовал в русской деревне до XX в.

К обязательным аксессуарам мужского древнерусского костюма относятся поясной нож в ножнах и поясная сумка. Археологические находки ножей довольно многочисленны во многих русских городах. Сложнее дело обстоит с ножнами. Лишь в Новгороде археологи собрали достаточную для типологии коллекцию кожаных ножен.

Исследователь древнерусского кузнечного дела Б. А. Колчин отмечал, что территориально по видам ножи однородны, так же нет значительных отличий по времени. Для примера приведем ножи из коллекции Владимиро-Суздальского музея-заповедника.Точно такие же ножи находят в других древнерусских городах.

При реконструкции кожаных поясных сумок обычно обращаются к богатейшей коллекции археологической кожи Великого Новгорода. Однако стоит обратить внимание на менее известные находки поясных сумок из подмосковных курганов. В мужских погребениях XII-XIII вв. были найдены фрагменты кожаных поясных сумок с металлическими деталями. В одной из сумок лежали кресало и кремень.

Огниво (кресало, кремень и трут) входили в число необходимых для мужчины предметов, носимых с собой в поясной сумке. Для XIII в. наиболее типичными были кресала двух видов. Более ранние «калачевидные» кресала с начала XIII в. выходят из массового употребления.

В период всего средневековья не только на Руси, но и в других странах популярным оставался универсальный поясной стяжной кошелек («мошна»). По форме и конструкции он напоминает кисет. Кошелек был прямоугольной формы, изготавливался из одного или двух кусков кожи, сшивался по бокам или по бокам и низу, а в верхней части имелись отверстия для стягивания шнуром, с помощью которого кошелек и подвешивался к поясу. Такой кошелек заменял карман, его размеры в ширину доходили до 14 см, а в высоту – до 20 см.

К важным атрибутам костюма русского горожанина XIII в. относится нательный крест или иконка. Для XIII-XIV вв. на Руси не было строгих церковных правил в отношении христианских атрибутов.Кресты-тельники,которые находят археологи, отличаются большим разнообразием форм и материалов. Это и металл, и камень, и янтарь.

Богатые горожане и знатные люди носили не просто нательные кресты, но наперсные кресты-мощевики (энколпионы).

Своеобразным украшением были иконки-змеевики,пришедшие на Русь из Византии. На их лицевой стороне изображались Христос, Богоматерь с младенцем, архангелы, святые, а на оборотной стороне - «змеиное гнездо» и круговая надпись, содержащая заклинания против болезней, лихорадок.

Еще одним мужским украшением были серьги. Мужчины, в отличии от женщин, на Руси носили по одной сережке в левом ухе. Так в мужском погребении в Московской обл. была найдена серебряная сережка в виде колечка, свернутого в полтора оборота. Диаметр сережки — примерно 1 см. Мужчина носил ее в левом ухе. Точно такая же по типу сережка, но из медной проволоки, была найдена в мужском погребении XII-XIII вв. в Московской обл. (Розенфельдт Р. Л. Битяговские курганы // Советская археология. № 4, 1963. С. 217-220). Следовательно, сережки носили мужчины разных уровней достатка.

Аналогичные серьги были найдены в семи погребениях Верхневолжья. Носили их так же в одном ухе (Степанова Ю. В. Древнерусский погребальный костюм Верхневолжья. С. 63).

Браслетов в XIII в. мужчины в русских городах не носили. Украшением рук служили перстни. Особое значение имели перстни-печатки,которыми «запечатывали» документы и различные хранилища ценных вещей. В «Хронике Георгия Амартола» (списокXIII-XIV вв.) читаем: «жуковиною своею запечатав, велел сохранити». То есть, жиковина (жуковина) – это перстень-печатка или перстень со щитком.

http://www.kulpole.ru

© Все права на тексты принадлежат музею-заповеднику «Куликово поле»